Глаза Сергея Васильевича буквально вылезли из орбит.
– Я…я – задыхался он. – Я не исполняю свой супружеский долг?! Да как вы смеете?
– Смею. Потому, как вы делили со мной постель, кажется, два года назад. А в последнее время отдаете предпочтение прислуге. – Парировала Антонина Петровна.
– Со своим имуществом я буду делать все, что сочту нужным! И попрошу вас не вмешиваться! Вы…вы – Сергей Васильевич хотел сказать жене что-нибудь обидное, но на ум ничего не приходило. Наконец он высказался: – Я взял вас из нищеты. Ремизово не давало доходов, будучи убыточным! Вы мне руки должны целовать!
– Ах, я вам руки целовать должна! – воскликнула возмущенная Антонина. – Никогда! Понятно! Прислугу из меня хотели сделать? Не ожидали, что я буду иметь собственное мнение?
– Молчать!!! – не выдержал Сергей Васильевич.
– И не подумаю. – Спокойно возразила Антонина. – А будите себя вести подобным образом – подам прошение в Синод, дабы нас развели, ибо вы – не исполняете свой долг. Я опозорю вас на всю Псковскую губернию.
Сергей Васильевич начал задыхаться от возмущения: он никак не ожидал подобного отпора от жены! – конечно, она всегда терпела его поведение. Но что же случилось? Почему она так решительно настроена?
Он схватился за сердце.
– Лизавета… – простонал он. – Лизавета… доктора…
Антонина Петровна равнодушно посмотрела на мужа, который буквально упал на кушетку, и вышла из комнаты.
* * *
Северин, словно парил над землей. Антонина наслаждалась быстрой скачкой, ее гнев постепенно улетучивался: она предвкушала встречу с красавцем Станиславом. Что она ждала от предстоящей встречи? Безумной страсти? Нет… Это было бы слишком скоропалительно и смело… Приятного времяпрепровождения? Что ж, пожалуй… Она давно никуда не выезжала, наконец, можно пообщаться с приятным человеком.
Антонина посещала имение Матвеево-Орлово несколько лет назад, еще в бытность его хозяйки, Валерии Николаевны. Валерия Николаевна была женщиной общительной и гостеприимной и частенько приглашала соседей в гости. В то время Сергей Васильевич еще оказывал жене некоторые знаки внимания и вывозил ее в так называемый «свет», состоящий естественно из местных помещиков и помещиц. Антонина из всех этих визитов помнила лишь одно: обильное застолье, разговоры о посевах, урожае, пеньке, льне, проданном в Псков постном масле и так далее – короче скука смертная.
Еще в юности Антонина прекрасно освоила фортепиано, играла она искусно – даже Сергей Васильевич это признавал, покуда окончательно не потерял интерес к молодой супруге.
