Но из Эскишехира Хуррем вернул султан, просто потому что уезжал охотиться с новой фавориткой, а дома накопились дела. Дела Хуррем переделала и его самого спасла, но ее спасти уже не удалось.
Этот грех с ним неизбывно.
А теперь у него оставалась еще одна большая проблема – сыновья, которые непременно сцепятся в борьбе за власть, и султан считал себя обязанным разрешить этот спор между Селимом и Баязидом до того, как уйдет из жизни сам.
Правильно ли поступал? Кто может дать ответ, как лучше, а как получится хуже, человеку, даже султану, Тени Аллаха на Земле не дано видеть будущее.
Сулейман сидел, разбирая бумаги, как бы ни был хорош в работе Рустем-паша, как бы ни старались секретари, он старался почти каждый день сам просматривать бумаги, то, что казалось важным, изучал. К тому же такие занятия отвлекали от невеселых мыслей и не давали потерять связь с жизнью империи. Конечно, он понимал, что Рустем не все докладывает, иначе стол Повелителя попросту оказался бы заваленным бумагами, да все и бессмысленно доводить до сведения султана, для чего же нужны визири и весь Диван?
Стук в дверь оторвал его от прочтения жалобы одного купца на другого. Сулейман, крикнув: «Войди!», снова взялся за бумагу. Если жалуются самому Повелителю, значит, уверены в своей правоте, знают, что, проиграв, поплатятся жизнью, Сулейман не поощрял пустые доносы и кляузы.
Вошел глава его разведки Ахмед-бей.
– Проходи, Ахмед-бей. Что-то случилось?
Вот еще один человек, который не потревожит зря, никогда не привлечет к себе внимание без дела. Если пришел, есть серьезная проблема.
Дождавшись, пока закроются двери, Ахмед-бей шагнул вперед и с поклоном доложил:
– Пришли нехорошие вести, Повелитель.
– О ком?
Что-то подсказывало, что о сыновьях. Жалобу отложил, убедившись, что на ней стоит распоряжение Рустема-паши разобраться подробно. Поднял голову на Ахмед-бея.
Тот нахмурился еще сильней:
– Шехзаде Баязид не поехал в Амасью, наоборот, собрал к себе всех недовольных. К нему съезжаются те, кто до сих пор не угомонился после казни шехзаде Мустафы.
– Есть такие?
– Горы Анатолии могут спрятать многих и многих.
– Сколько лет прошло, все никак не успокоятся. Надо было передавить тогда всех, не жалея.
Ахмед-бей смотрел на султана с легким недоумением, ему куда более важным казалось нынешнее неподчинение шехзаде Баязида. Что может быть серьезней бунта наследника, даже второго? Разве что бунт янычар, но янычары давно замирены. Неужели Повелитель не понял его слова? Как же повторить?
