- А тебе? Неужели тебе не хотелось бы быть Монте-Кристо?
- Мне - нет. Не хотелось бы. Быть в его роли - удел не мой, - вырвалось напряженно у Елисеева.
Гранов не принял серьезного тона друга и продолжал дурачиться:
- Тогда, ваше величество, соблаговолите отметить для потомков, что в египетских пирамидах поселился бессмертный голос пророка Елисея. Теперь я уразумел, почему "город мертвых" именуют "Елисейские поля".
Елисеев не ответил. Гранову-таки не удалось втянуть его в игру, и неожиданно для себя он почувствовал, как что-то ускользает от него, но что именно - он еще не понимал. А когда вскоре снова услышал ровную, спокойную речь друга, то вошел в свое обычное приподнятое расположение духа и перестал ломать над этим голову. Позже он вспоминал вырвавшуюся незнакомую у Елисеева напряженность, но так ни разу и не решился спросить.
Побродив по окраинам Каира, они вернулись в город, чтобы отдохнуть перед дальнейшим путешествием. Но Елисееву было не до отдыха: он занялся пополнением своей аптечки, которая становилась здесь все чаще необходимой. Больные в каждом селении осаждали "великого хакима", как представлял доктора Гранов.
Елисеев лечил всех. Больные же были ему полезным материалом для антропологических измерений, тем более что циркуль они принимали за священное орудие исцеления и даже просили, чтобы хаким коснулся их "волшебной палочкой". Он работал не покладая рук: здесь для его антропологических исследований были большие возможности.
А Гранов буквально изнывал от безделья. "Надо попасть в гарем обязательно! - думал он. - Как же так? Быть в Египте и видеть только черные мешки-накидки гурий восточного рая?"
Как-то в загородном саду Шурба он наткнулся на старинный дворец Магомета-Али... Фроленко рассказывал, что там располагается гарем знатного паши. Гранов предложил Елисееву хоть ненадолго прервать работу и погулять по красивому огромному саду. Елисеев очень устал и согласился...
В глубине сада в густой зелени под надзором четырех евнухов они увидели женщин с открытыми лицами. Это были некрасивые, ярко накрашенные и в основном немолодые уже представительницы гарема. Впрочем, Гранов отыскал глазами среди них двух-трех грациозных. Но в этот момент одна из них, очевидно, что-то заподозрила, потому что, бросив взгляд на кусты, где стояли мужчины, поспешно закрыла лицо. Занавес восточного "театра" быстро опустился, оставаться долее было небезопасно, потому что евнухи направились в их сторону, и молодые люди положились на скорость своих ног, благо с ними не было Фроленко.
