— Ты нашел себе настоящую жемчужину, приятель! Это лучший прием из всех, которые ты когда-нибудь устраивал. Где ты ее нашел?
Грей стал холоден, надменен и величествен, как наследный принц.
— Это секрет, Алекс. Виола моя.
Человек по имени Алекс, не скрывая восхищения, разглядывал девушку.
— Да, чего Грей хочет, то и получает. — Затем, видимо вспомнив о правилах хорошего тона, добавил: — Клянусь честью, это великолепный прием, а вы — прекрасная хозяйка. Примите мои самые искренние поздравления.
Виола изобразила сладчайшую из своих улыбок. Однако ей надо было поговорить с арфисткой о репертуаре. Ледяная скульптура, изображавшая рождественскую елку, таяла слишком быстро, а миниатюрные сдобные ватрушки, кажется, слегка подгорели. К тому же у нее не было желания смотреть, как Грей «распускает перья».
— Вы очень добры. А теперь, если вы извините меня, я должна покинуть вас, чтобы заняться делами, которые требуют моего внимания. Могу я предложить вам еще шампанского? Трюфелей? Может быть, кофе?
Но прежде чем она смогла уйти. Грей поймал ее за руку.
— Подожди, думаю сейчас самое время.
Он повернулся к арфистке и кивнул ей. Гостиную заполнили звуки «Свадебного марша» Мендельсона, привлекая внимание всех присутствующих. Улыбаясь, Грей поднял бокал шампанского.
— Я ждал весь вечер, чтобы сделать очень важное сообщение. — Он обнял Виолу за талию и продолжил: — Мне доставляет большое удовольствие сообщить вам, что восхитительная женщина рядом со мной — отныне моя жена. Бракосочетание состоялось сегодня днем без официального объявления и гостей.
По залу прокатился общий вздох удивления, сменившийся шквалом аплодисментов, за которыми последовали поправления и пожелания счастья. Никто даже не заметил, что новобрачная выглядела не менее изумленной, чем все прочие.
Виола не слышала обращенных к ней слов, ибо губы Грея коснулись ее губ в таком нежном поцелуе, что она не могла уже больше думать ни о чем, кроме человека, который только что объявил на весь свет, что они женаты. Это длилось всего несколько секунд, но Виоле поцелуй показался вечностью. Она едва дышала, мучительно осознавая, насколько Грей Джонсон опасен для ее сердца.
— Для чего вы это сделали? Я думала, мы собираемся объявить о нашем мнимом обручении, а не о бракосочетании, — прошептала она. — Я пока не готова изображать вашу жену.
— Поверьте мне, так будет гораздо лучше, — сказал Грей успокаивающе.
— Лучше для кого? Можно ли кого-нибудь обмануть, если мы не живем вместе?
