Я насупил брови, подёргал носом, постучал себя по коленям и сообщил:
– Говорят, этот музыкант мрачный тип, и такой он, видимо, оттого, что в юности обладал всего лишь одной-единственной парой туфель. Представляете – всего лишь одной!.. Вы бы смогли обойтись одной парой туфель?
Лицо женщины внезапно постарело.
Я замолчал.
Женщина замолчала в ответ.
«Она вдова, теперь – вдова…» – подумал я, и следующую мысль: «Но мне-то что до этого?» – от себя отогнал.
– Леон Корман знает, что я его слушаю, – весело проговорила женщина. – Он знает, что я…
– Вы уверены? – торопливо перебил я. – Вы уверены, что всё обстоит именно так?
– Конечно! Леон Корман – художник. Разве вы не слышали об особом чутье художника?
– О чём-то таком слышал… – буркнул я безразличным тоном.
Женщина снова замолчала, а потом я услышал:
– Почему бы нам не прикинуться, что живём?
Я отозвался:
– Разве мы не живём?
Женщина взглянула на меня так, будто собиралась спросить о чём-то ещё. Не спросила и лишь едва слышно проговорила:
– Но ведь…
Я вскинул руку. Таким жестом полицейские останавливают движение уличного транспорта.
Женщина опустила глаза.
Мы послушали тишину.
Потом женщина сказала:
– Тут совсем рядом море, и можно спуститься и увидеть закат.
Я запрокинул голову. У неба был вялый, унылый вид.
– Боюсь закатов, – сказал я и подумал: «Чтобы увидеть закат, достаточно того, чтобы поглядеть на нас».
Женщина приблизила ко мне лицо:
– Не хотите?
Я судорожно глотнул воздух. Запах духов «Chanel № 5» сводил меня с ума.
– Нет, – сказал я. – Я себе не палач, и потом… женщины на пляже давно уже в мою сторону не смотрят. Даже не пытаются. Теперь за вниманием к себе я обращаюсь к врачам поликлиники. А ещё я не выношу вечернего пронзительного крика чаек.
Женщина поправила на шее колье, спросила:
– Это правда, что Виржиния Вульф утопила себя?
Я кивнул.
– Правда и то, что когда несчастную подняли из воды, в карманах её одежды оказались камни?
– Может быть, – сказал я. – Почему вы подумали о Виржинии Вульф сейчас?
– Об этом я думаю постоянно.
Вдруг я вспомнил, как однажды…
Однажды, неся в себе чувство мучительного одиночества, я спустился к морю. Вздымаясь над водой, волна за волной упрямо тянулись к берегу, но тотчас отступали назад, безропотно погибая под волнами, которые набегали им вослед. От моря несло гнилью. Я опустился на песок и стал смотреть, как под воду уходит солнце.
– Как же мне теперь?.. – бормотал я. – Как потом?..
Пляж был пуст, и лишь чуть впереди от меня у самой воды сидели двое мужчин. Один был лысый, а у другого была волосатая спина. Мужчинам было не до меня.
