– Поздравляю, – проговорил я. – Всего вам наилучшего.
– Все наилучшее мы создаем сами.
Я расписался в книге, под подписью добавил «С наилучшими пожеланиями», затем протянул книгу ей.
– Будьте здоровы, – сказал я. – Берегите себя.
Она схватила меня за руку, закрыла глаза и поклонилась. Какое-то мгновение мне казалось, что она вот-вот поцелует мне руку.
– Спасибо, о, спасибо вам огромное! – вымолвила она.
Я попытался отнять руку, но она ее не выпускала. Я потянул сильнее, и она, наконец, отпустила; открыла глаза, словно очнулась от сна.
– Вы – живой святой, – заявила.
Она стояла и смотрела на меня, ожидая, что я поблагодарю ее, что одобрю ее утверждение или стану отрицать его.
– Прощайте, – сказал я и ушел.
На пути к лифту – как выяснилось, мой номер располагался на двенадцатом этаже – я миновал площадку распродаж: десятки торговцев продавали книги, вдохновляющие календари, компакт-диски, гадальные «ангельские карты», кристаллы, камни, ювелирные украшения и нечто, именовавшееся «одеяниями богини»: белые и серые средневековые робы, отделанные черной бархатной лентой; голубые хлопковые платья с шалями под стать; красное бархатное платье с рукавами «фонариком»; такими нарядами щеголяют в волшебных сказках.
Я прошел мимо лифта и двинулся дальше, потому что услышал аплодисменты; они доносились из большой лекционной аудитории, запруженной народом. Я присоединился к толпе, толкавшейся в дверном проеме. Маленький японец, стоящий за кафедрой на сцене, объяснял, как молекулы воды реагируют на человеческие мысли и эмоции [7] . Его помощник сменил слайд: вот как выглядят молекулы воды, когда произносишь слово «Гитлер».
Щелк . Молекулы воды, когда говоришь «любовь».
Щелк . Слова «страх», «спасибо», «аминь». Ассиметричный узор тусклых оттенков, или сложный и разноцветный узор в форме снежинки – в зависимости от тех слов, которые были произнесены или задуманы. Слайды сменялись слишком быстро; я не мог различить, какие из них были хорошие, какие плохие. Все они казались мне одновременно прекрасными и пугающими. «Человеческое тело в основном состоит из воды», – говорил он.
Щелк – и я ушел, чтобы найти свой номер.
Я знал, что они у меня в сумке, но то и дело тянулся проверять: дважды – в своем номере, еще раз – в лифте, еще раз – в ванной, за несколько минут до того, как должна была начаться радиопрограмма. Срок годности таблеток истек много лет назад, слова на этикетке давным-давно стерлись. Мой «мозгоправ» выписал их, когда мне было чуть больше двадцати лет.
