– Не против?
– Нет, конечно, нет! Это же я у вас в гостях!
Кириллов хмыкнул и прикурил сигарету.
– Удачи, Костя! Я в вас не сомневаюсь! – Нежин пожал на прощанье холодную влажную ладонь Нечаева.
Кириллов состроил гримасу полную отвращения.
– Да, спасибо вам! Тогда встретимся позже, верно? – Нечаев широко улыбнулся, и сгустившийся вокруг Нежина мрак, кажется, немного расступился.
– Конечно! – Нежин улыбнулся в ответ и вышел из кабинета.
Примерно около часа бродил он по пустынным аллейкам Бо, заложив руки за спину, вороша ногами опавшую листву. Даже хотел было присесть на одну из влажных скамеек, но озноб, который пробежал по телу, отговорил Нежина от этой глупой затеи.
У автобусной остановки он купил в киоске утреннюю газету, решив с ее помощью перевести поток мыслей в другое направление. Не отходя от киоска, развернул газету, перелистнул страницу, другую, третью. Нет, настроение было безвозвратно испорчено. К остановке подошли седовласый старик и держащая его за руку девочка лет пяти. Девочка ухватилась за бортик киоска и, вытянувшись на носочках, стала разглядывать через грязное стекло модниц, которые красовались на обложках дешевых журналов. Похоже, что рассаженные по соседству куклы ее совсем не интересовали. Вскоре подъехал автобус и забрал девочку со стариком.
Нежин зашел перекусить в дешевенькое кафе на углу, скорее от скуки, нежели из чувства голода. Ковыряя вилкой слегка подгоревшую яичницу, которая никак не хотела лезть в горло, он, подперев подбородок, казалось, внимательно изучал содержимое своей тарелки. Но на самом деле мыслями находился совсем далеко.
«Что лучше: позвонить самому или дожидаться звонка от него? – размышлял про себя Нежин, наблюдая за тем, как из проткнутого вилкой желтка медленно растекается густая желтая субстанция. – А если позвонить самому, не покажусь ли я слишком надоедливым? Да и вообще…» – он отделил вилкой кусочек глазуньи и отправил его в рот. Прожевав, тяжело вздохнул и отстранил от себя тарелку. Внешний вид яичницы соответствовал ее вкусу.
Нежин представил себе, как обуреваемый чувством несправедливости Нечаев вскакивает из-за стола, забирает рукопись, и они вместе покидают кабинет Кириллова, который настолько ошеломлен выходкой молодого автора, что лишь безмолвно, с отвисшей челюстью наблюдает за происходящим. Кириллов парализован. Нежин улыбнулся – да, это было бы забавно.
«Куда бы мы пошли в таком случае? И вдвоем ли? А может быть, наши пути разошлись бы, едва мы ступили бы за порог издательства, на мокрый асфальт тротуара? Нечаев сел бы в свой припаркованный неподалеку автомобиль и укатил прочь. А может быть, предложил бы подвезти?» – фантазировал про себя Нежин.
