– Це тоби пороблено (это тебе сделано), – сказала она наконец, на сей раз по-украински. – А хто твоя жинка? [15]
– Я еще не женат, только помолвлен, но… – забормотал Артур, беспомощно вертя головой и ища глазами Надю.
Та вышла вперед.
– То це ти є, – кивнула Гарпина и зачастила быстро: – Ну так от, слухай, доню, слухай, що скажу. Є в тебе хтось, сама добре знаєш, хто. Хочь і на гору йди хрестись, що нема, та я ж бачу! Одже, ні ти, ні він ні в чому не винні, це так. Та моє останнє слово буде таке: поки ти з тим, цей, – она кивнула на Артура, – вилікуван не буде.
Тут она снова стала креститься и бормотать молитву. Уже похолодев, уже зная все, что теперь случится, я плохо слушал, с удивлением лишь заметив, что Артур моргает глазами, глядит изумленно и, как кажется, ничего не понял. Лишь потом я узнал, что он вовсе не говорит по-украински. Бабка Гарпина, приметив это, конечно, сказала Наде «диагноз» с умыслом так, как сказала. Но тогда мне это было все равно. Я-то понял – как, верно, и читатель [16] ,– слишком хорошо понял все, как поняла и Надя, и сделать с этим уже ничего было нельзя. Но гадкой ведьме все было мало. Она вдруг поднялась с колен и быстро оглядела всех.
– Тут не крещен кто-то, – сказала она опять по-русски.
К моему изумлению, все вокруг принялись расстегивать вороты и вынимать кресты. Я один остался как был. Гарпина тотчас меня нашла, а с ней и другие.
– Трудно молиться, – объяснила она. – Но пусть он стоит, где стоит, пусть стоит тоже. – Меня уж хотели чуть не взашей вытолкать из избы. – Он нужен тут. Пусть стоит.
– Нас трое, – громко объявила Надя.
Но Гарпина уже снова молилась, и снова кипела чья-то вода, снова следовали краткие наставления, было душно, тяжко. Наконец я услыхал «Аминь» и, никого не дожидаясь, выскочил на воздух. Прочие заспешили за мной.
Распахнулись двери летней кухни. Оказалось, там все было готово к обеду. Огромная кастрюля с борщом и такая же с овощным рагу были вынесены на двор и разложены по бесчисленным плошкам. Столы и лавки вновь были заняты. Кое-кого – и, как нарочно, меня – пригласили в избу, хоть, правда, так распорядилась не сама Гарпина, а кто-то из ее свиты. Но я не стал есть. Глянул лишь мельком Наде в лицо и тотчас понял, что пора идти прочь.
Но не возмутимый ничем Артур, наоборот, как выяснилось, желал кушать. Кто-то придвинул его кресло к столу, он же весело болтал и уверял всех и каждого, что сейчас подкрепится и пойдет сам, без всяких кресел и костылей. Это чудо произошло – но не на моих глазах и дня три спустя. Откуда-то стороной я узнал, что он ездил в Горынь еще раз – благодарить за исцеление. Теперь же, покончив с борщом, взялся за рагу.
