Я была уверена, что последние слова Климова были не более чем фигура речи. Не могла же я встретить товарища по несчастью, человека с такой же… проблемой – или как лучше назвать мой внезапный, не очень понятный и довольно утомительный дар – всё знать про всех.
– Почему нет? – пожал плечами Климов. – Другой вопрос, почему так совпали звезды и именно вас прислали делать репортаж…
Я подумала, что ослышалась, и осторожно взглянула на космонавта. Он невозмутимо выкладывал на блюдо свежие овощи. Так вполне в духе сельской жизни… Плотный завтрак с мясным блюдом (из духовки явственно запахло чем-то аппетитным, но не очень вяжущимся с мгновенной утренней молочно-злаковой трапезой, к которой я привыкла), овощи, скорей всего, из своего огорода, прошлогодний урожай… Не хватало только водочки… и румяной, плотной хозяйки.
– Водку с утра не рекомендую. Овощи с рынка, огород меня утомляет. А хозяйка… временно отсутствует.
У меня неприятно заныло внутри. Вот зачем мне это? Мало того, что приходится теперь жить со своими странностями, еще этот дядя… пусть даже бывший космонавт. Просто так ведь не отмахнешься…
– Мне писать о вашем ясновидении? – спросила я, рассматривая комнату, точнее большую кухню, в которой я сейчас находилась. А еще точнее, кухню-столовую – на городском языке, пытающемся приспособиться к отчаянным поискам дворянских предков, ведущихся повсеместно. – Писать?
– О чем? – как будто удивился Климов.
Я промолчала. И он тоже ничего больше не сказал.
– Ну вот что, – я посмотрела ему прямо в лицо, отметив про себя, что он, возможно, моложе и симпатичнее, чем показался мне вначале.
– Мне сорок девять лет, – сдержанно заметил Климов. – Советую вам, кстати, не преувеличивать значение того, что вы так громко назвали способностью ясно видеть. В любом случае лучше видеть всё ясно, чем ничего не понимать. Разве нет?
Мне почему-то показалось, что не стоит поддерживать этот разговор. Не сойти бы мне с ума, в самом деле. Неужели я за этим ехала три часа с утра пораньше?
Я подумала, что надо вставать и уходить, а Климов проговорил, продолжая невозмутимо налаживать завтрак:
– Не торопитесь. Ведь вы не задали мне и половины своих вопросов. Не за этим же вы ехали три часа.
– Это черт знает что! – не выдержала я. – Неужели и я теперь так действую на людей?
– Вы думаете, это очень редкая способность – понимать с полуслова или даже без слов своего собеседника? Мне, к примеру, это кажется нормальным. Возможно, когда-то это умели все люди. Слова, скорей всего, были для другого. Для пения, например, для рифмования их в красивые звучные строчки…
