На лице домового появилась самодовольная улыбка.
— А то как же… но сначала к столу. Голодные, небось?
— Сначала мыться, — я мотнул головой. — Чувствую себя ходячим куском глины. Чешется все.
— Я бы поела, — сказала Найдена. — С вечера хлебной крошки во рту не было.
— Проходи скорее, — староста проводил девушку до двери в свой дом. — У Милены стол накрыт.
Но прежде чем та переступила порог, мимо нее в дом пронесся ендарь. Вот уж точно вечно голодный.
— Спасибо, — я легонько ухватил Найдену за руку. — Без тебя бы ничего не получилось.
Она улыбнулась и скрылась в дверном проеме.
— Идем, — потянул меня Зосима.
— Вы подумали над моим предложением? — спросил его по дороге.
— Да. Мы согласны.
— Согласны разбить деревню возле места Духов? — уточнил на всякий случай.
— Да. Нам дюже дорого это место, но ты прав — здесь мы только прячемся. Хворь не исчезла. Она затаилась и ждет срока, чтобы снова напасть. Живя здесь, мы пропустим время удара.
— Честно, не ожидал…
Зосима остановился.
— Мы никогда не воевали, — признался он. — Всегда только прятались. Не серчай, иногда с нами трудно. Но мы стараемся.
— Все нормально, — подбодрил я его. — Так куда ты меня вел?
— Да-да, — оживился стораста.
Мы миновали еще пару домов и остановились возле крохотной развалюхи, чья крыша покосилась настолько, что одной стороной вросла в землю. Из поросшей мхом черепицы торчала кирпичная труба, из которой струился серый дымок.
— Баня? — я не верил своим глазам.
— Она самая, родненькая, — глаза Зосимы пылали. — Не смотри, что квелая такая. Внутри мы все почистили, печь протопили.
Мысли о жаркой парной и ледяной воде пинком ударили под зад. Я отворил скрипнувшую дверь и, пригнувшись, вошел в баню. Помещение, как и ожидалось, оказалось небольшим. Человека на два, иначе не разойтись. Здесь стоял деревянный стол и пара лавок. На столе, на сероватой скатерти, нехитрая снедь: несколько кусков мяса, хлеб, крынка с молоком и вареные яйца. На одной из лавок аккуратно сложенная грубоватая ткань, того же цвета, что и скатерть. Но главное ждало за следующей дверью — парная. Уже порядком натопленная, с единственной лавкой по центру и ушатом с водой, в котором отмачивался березовый веник. Старый и почти без листьев, но уж не до жиру. В воздухе же стоял пряный аромат каких-то трав. Целого букета трав.
На моем лице выступили капли пота.
— Холодная вода тут, — Зосима указал на стоящую в первой комнате бочку, на стенке которой висел ковш, а рядом на полу стоял еще один ушат.
