…Едва-едва, через силу, тащатся меж отмелей реки. Хлопчатник роняет наземь нерасцветшие бутоны. И в это же время вершины заламывают белые малахаи. Высокогорные ущелья — как погреба, набитые снегом. Неторопливо, капля за каплай, истаивает лед в нижней зоне ледника.
Разве нельзя перевернуть все это, ускорить таяние льда и снега в маловодные годы, напоить жаждущую землю?..
Конечно, он знает: такие опыты ставились. Но Артем хочет своими руками, своей головой в здешних редкостно интересных условиях.
Вот если наблюдения завершить до срока, тогда можно быстренько на лыжах навестить самый заветный участочек, о котором никто на зимовке не знает.
Раздался звук, похожий на выстрел из детского пугача. Артем вскинул голову: где-то в стороне взлетела и огнями рассыпалась бледная в свете дня ракета. Ее догнала другая, сшиблась с третьей…
Сигнал тревоги был дан на зимовке впервые. Артем стал на лыжи. Ветер свистнул в уши: «Быстрей!»
На пологий склон, последний перед домом, они с Искандером выкатились почти одновременно — справа и слева.
— Не знаешь, в чем дело?
— Нет!
И — весь разговор! Заскользили в затылок друг другу, «Быстрей, быстрей!» — повизгивало под ногами.
Олег стоял на высоком заструге — бугре старого, плотного снега. Завидев товарищей, замахал руками: «Быстрей!»
…Записку читали все трое. Не верилось, что взрослый, разумный человек может нацарапать такое. Красным толстым карандашом: «Видел каменную куницу, ласку. Уверен: так же, как барса и галку, вспугнули явления на Кумуш-Тау. Пренебрегать и дальше считаю преступлением перед наукой. Всю ответственность беру на себя. Артему Васильевичу по принципу «Тише едешь» — успешной карьеры!» И летящий росчерк: «Дим. Аникеев».
Получилось все так. Олег корпел над трансформатором: треклятая проволочка пятый раз сгорала! Димка вызвался пойти за метеоданными. Пошел — и пропал. Когда же Олег спохватился, на столе валялась только эта записка, и свежая лыжня бежала к низовьям ледника…
Забрав в кулак бороду, Олег повторял:
— Ну, знать бы мне!.. Ну, догадаться!.. Я бы этому Анике-воину!..
— Пускай сходит с ума — на свою ответственность! — кричал Искандер. — Но эти намеки насчет карьеры!..
Артем предостерегающе поднял руку.
— Димур заболел. Это ясно. Мыто с вами кряжи, дубы. А он — первый год. Мороз, ветер, никаких досугов, дни летят, словно камни с горы…
— Больной — лежи, а не бежи! — врезался Искандер.
Голос Артема потвердел:
— Больной или сумасброд — он сейчас идет один по неважным местам. Думаю, задача понятна: догнать, если надо — помочь. Вернемся — выясним отношения. Иду я, идет Ильхамов. А ты, Олег, — рацию, рацию! Давай мне связь!
