— Они не шли, а бежали, да? Причем он ее догонял?
— У него ноги длинные-предлинные.
— Так ты нам рассказывала. Или все было по-другому? Не помнишь, что у него было в руках — палка или домкрат?
— Я видела, как она кричит, но ничего не слышала: ветер дул от меня… В руках у него был топор. Он мчался огромными скачками. Гнался за ней. Она сама его довела. Я видела.
— Ну откуда он вдруг взял топор? Ты же была довольно далеко. Наверное, это была палка или домкрат, ты ведь сама говорила.
— Я видела, как он блестел на солнце.
— В среду шел дождь.
Девочка толстая, зовут ее Марни.
— Не сочиняй, ладно? Ты ведь у нас умница, а, Марни?
В документах значится, что в августе ей сравнялось двенадцать. Рост — метр пятьдесят восемь, довольно полная, глаза голубые, лицо овальное.
Особые приметы?
Отсутствуют. Учится посредственно.
— Решай, Марни. Какой тебе смысл выдумывать разные басни?
— Жила-была женщина, — говорит Марни, — у нее было четверо детей и пятьдесят пять зверюшек. В один прекрасный день все звери передохли, а муж исчез.
Марни разглядывает сотрудниц полиции. Одна сидит на стуле за письменным столом, другая — помоложе — устроилась на краешке стола. Она наклонилась вперед и изо всех сил старается придать своему лицу ласковое выражение. Обе не в мундирах, но зато с одинаковыми прическами.
Марни представляет себе, как утром они стояли под душем. У той, которая старше, плохая фигура. А от молодой приятно пахнет.
Пусть себе болтают.
Ноги у нее волосатые. И юбка в обтяжку…
Дело в том, что Ральф обзавелся шикарной «керосинкой».
«Прокати меня на своем „кавасаки“, а?» — попросила однажды Марии.
Ральф был уже в седле. Он повернул голову и растянул губы в усмешке, но забрало шлема даже не приподнял. Не стоит об этом думать.
Дома уже на лестнице воняло цветной капустой и котлетами. Марнина младшая сестра ревела в передней, а мать, как водится, поджала губы в ниточку и грустно смотрела в пол.
Перед обедом хочешь не хочешь, а мой руки. «Ты старшая, — говорил отец, — тебе и молитву читать». Прииди, господи. Когда он злился, он всегда бил тыльной стороной руки. С размаху, по лицу. А у нее всякий раз шла носом кровь. Во время молитвы у Марии вечно был полон рот слюней, и поэтому она пришепетывала.
— Так вот, — начинает Марни, — дело в том, что, когда он привез ее на своем «кавасаки», я уже была там.
Трава была высокая, кругом валялись банки из-под колы, грязные бутылки и прочий мусор.
— Ральф у скаутов командует отрядом, — рассказывает Марни, — он и ночует со своими волчатами в лесу, они там костры разводят.
