Она села в кресло у окна. Когда она поворачивала голову, ее рыжие волосы поблескивали в полутьме.
Ты по-прежнему видишь сны? — спросил Харальд.
Боишься? — спросила Яна.
И шагнула к нему из темного угла. Уверенно, спокойно.
Сомневаюсь, знаю ли я тебя еще… — пробормотал Харальд.
Ты должна сказать ему: какое счастье, что мы снова встретились, думала Яна. Но в нежности своей робела.
Оба стали осторожны.
Мы уже толком не знаем друг друга, сказала Яна, ты больше не покатаешь меня на раме, ясное дело.
Он раздался в плечах, черты лица стали резче.
Ты счастлива? — спросил он.
А что, на вид похоже?
Вообще-то изменилось мало что. Я по-прежнему вижу во сне полеты, но я приноровилась.
Устала? — спросил Харальд.
Один-единственный раз он остался у Яны на ночь. Яна проснулась оттого, что он кричал во сне. Эти крики напугали ее. Она не знала, что ему снится, и потрясла за плечо, чтоб разбудить. Он повернулся на другой бок и потом спал спокойно.
Мы говорили о смерти, но не думали, что она настигнет нас, пишет Яна.
Нетерпеливым жестом отводит со лба волосы.
Голова болит, думает она, ничего удивительного.
Вечер. В комнате душно.
Она встает, подходит к окну, распахивает обе створки.
На улице не посвежело.
Ни ветерка, думает Яна.
Люди идут с работы.
Надо обязательно написать Джой, думает Яна, или съездить к ней.
Прыжки по скалам. Ее отражение в зеркале.
Ничего ты над собой не сделаешь, думает она, переживешь.
Волосы у нее упрямо и жестко топорщатся.
Прическа та самая, что нравилась ему.
Тебе не вытравить его из памяти, думает она.
Потом распечатывает письмо, которое так и лежало на подоконнике.
Мне кажется, пишет Харальд, на сей раз ты заберешь меня к себе в нору. Но уходить нужно, пока праздник в разгаре. Скажи Джой, это был несчастный случай.
© Deutsche Verlags-Anstalt GmbH, Stuttgart, 1976
Волчата
Перевод Н. Федоровой
Сотрудницы нашей уголовной полиции — люди опытные и детей допрашивать умеют. Действуют они без спешки, бережно, осмотрительно. Ребенок даст показания — ведь так нужно.
— Ты должна рассказать нам обо всем, что видела. Это очень важно. Ты сама поймешь, когда вырастешь большая.
— Раз ты их видела, ты — свидетель. Рассказывай, а мы все запишем.
— Стало быть, они бежали по железнодорожной насыпи. Она, как ты говоришь, удирала от него. Со всех ног. Помнишь? Был вечер, но ты все равно их узнала, так?
— Не волнуйтесь. Мы прекрасно понимаем, что ей только двенадцать лет. Но опыт показывает — кстати, этот вывод подтверждают и ученые, — что, высказавшись, ребенок освобождается от стресса. Наши сотрудницы знают свое дело. Так что не волнуйтесь.
