- Не знаю. Не видел. Говорил, что будет со вторым отделением.
- Будет со вторым отделением? - переспросил ротный, наблюдая за тем, как рота укладывается в более-менее ровную линию и как накапливаются, дозаряжая оружие, передыхая перед следующим рывком, немцы. - Я был со вторым отделением. Бодин там и не мелькал. Там тоже весь расчет. Кроме наводчика. Но пулемет цел. Старшина! - крикнул он.
- Здесь! - ответил старшина. Он лежал от них недалеко, на спине, санинструктор перевязал ему кисть руки.
- Сколько патронов к пулемету?
- Пять коробок. И полцинка россыпи.
- Может, Бодин ранен или… - сказал предположительно Андрей.
- Может, - коротко кивнул ротный. - Посмотрим. И посмотрим, что еще делать с тобой. Если врешь - не завидую!
- Не завидуй! - буркнул Андрей. Его колотила дрожь, как будто бы внутри него что-то прыгало, металось. Он все еще видел покачивающийся напротив его груди автомат ротного и палец ротного на спусковом крючке.
Ротный, конечно, был прав: если бы он действительно бросил исправный пулемет, его бы следовало пристрелить, как собаку, не только потому, что по приказу по всей армии запрещалось в любых обстоятельствах бросать оружие, но, главное - сейчас, при отходе, пулемет был позарез нужен роте.
Андрей смигивал, стараясь избавиться от все стоявшего перед его глазами автомата ротного. Конечно же, этот автомат был, как и у всех, закопченный чуть ли не до половины кожуха, с особенно плотным нагаром у дульного среза, здесь нагар был прямо как слой сажи. Но этот закопченный дульный срез черным зловещим зрачком все смотрел на Андрея, все висел в воздухе перед ним (как, например, некоторое время висит перед глазами волосок зажженной лампочки, если посмотреть на нее, а потом отвести взгляд), и Андрей должен был смигивать, опустить голову к земле, чтобы избавиться от него и угомонить дрожь.
- Прямо под пулемет! Его даже подбросило. Вертлюг - пополам, короб разбило, а раму - к черту, как проволоку, - еще раз оправдался Андрей и перед ротным и перед самим собой.
- Почему ж ты живой? - спросил ротный, не глядя на него, а приподнимаясь и махая кому-то: - Сюда! Ладно. Ладно,- закончил он разговор.- Третий взвод на тебе.
Где-то снова проскрипели шестиствольные минометы, и через секунды по роте веером ударили мины. Закричал раненый, кто-то вскочил, чтобы убежать, закрывая голову, в лес, но тут же упал, срезанный осколком от новой серии мин. Все грохотало, рвалось, визжало, свистело, летела в воздух земля, ветки, воняло сгоревшим толом, и над ними повис, не рассеиваясь, едкий дым, через который не видно было ни немцев, ни своих.
