Во время оккупации Франции нацистскими войсками Арон работает в Лондоне, занимаясь изданием ежемесячного патриотического журнала «France libre» («Свободная Франция»), близкого к генералу де Голлю; публикует обозрения событий, пишет статьи, позднее вошедшие в сборник «Человек против тиранов» (1944; 1945). В «Мемуарах» он подробно рассказывает о событиях, которые наблюдал, находясь в эмиграции, размышляет о противостоянии двух лагерей, на которые раскололось французское общество во время войны: с одной стороны, законное, но предавшее национальные интересы, правительство Виши во главе с легендарным героем Первой мировой войны маршалом Петеном; с другой — генерал де Голль и его сторонники. Впрочем, политический выбор в сложившейся ситуации не представлял для Арона никакой трудности. Тем не менее он тщательно анализирует причины, приведшие Францию к такой ситуации.
Раймон Арон решительно выступил против нацизма, не столько как еврей, представитель преследуемого меньшинства, но прежде всего из-за неприятия режима, стремящегося стереть индивидуальные различия в поведении и мышлении. В 1933 г. Арон с горечью и удивлением отмечал, что в Германии, стране высокой культуры, старый правящий класс с нацистами связывал надежды на возрождение независимости и могущества страны. Костры из книг, горевшие на Унтер-ден-Линден, отражались в сердце Арона отблесками пожара Александрийской библиотеки, символизируя варварство, пришедшее к власти. В годы «холодной войны» он по той же причине сделал ясный выбор против режимов, царящих в странах Восточного блока. Идеократия — этот термин, обозначающий правление доктрины, появится из-под его пера гораздо позже — представляется Арону основной движущей силой тирании. Немногих тревожных свидетельств, просачивающихся из-за «железного занавеса», ему было достаточно, чтобы догадаться об ужасах ГУЛАГа, пришедших на смену нацистским лагерям уничтожения. Арон с большим вниманием отнесся к выступлениям и статьям А. Солженицына и, позже, А. Зиновьева.
Раймон Арон убедительно доказывает, что всякая доктрина, стремящаяся унифицировать общественные представления, основывается на принуждении и насилии. Свобода предполагает игру отдельных элементов общества, которую идеология стремится если не уничтожить, то ограничить. Поэтому свободное — и либеральное — общество должно уважать широкий спектр различных мнений и приспособиться к многообразию своих элитарных, иногда антагонистических, слоев.
