Братец сцепился с Маделиной, и они покатились по полу. Она дико сопротивлялась, но молчала, а он издавал жуткие вопли.
Я сунул пистолет за пояс и круто рванул парня. Он не отпускал ее, тогда я ударил его. Он повернул голову набок, наконец отпустил Маделину и удивленно уставился на меня. Я снова ударил его и расшиб об него руку. Он встал, пошатываясь, словно не мог решить, куда падать, тогда я схватил его и снова стукнул. Он растянулся на полу рядом с блондинкой. Я пощупал руку. Она болела и распухла, но кости, видимо, были целы.
Маделина встала. Ее волосы были растрепаны, глаза блестели, как льдинки. Она подошла ко мне. Сначала я не понял, что у нее на уме. Но потом почувствовал, что пистолет у меня выскальзывает из-за пояса. Я схватил ее за руку и оттолкнул.
— Прекратите безумствовать, — сказал я. — Сядьте.
Казалось, она не слышала, тогда я силой усадил ее на стул возле стола. Двое других встали на ноги, братец кашлял, а блондинка была очень бледная, глаза ее сверкали.
Я указал на стулья в другом конце комнаты.
— Идите и садитесь там, — распорядился я. — У меня нет желания разбивать о вас свои руки. Теперь я воспользуюсь пистолетом.
У парня дрожали губы, слезы текли по лицу.
— Я убью ее, — повторял он, — я убью ее.
— Тихо! — прикрикнул я и снова укачал на стулья.
Они сели.
Я поставил стул между ними и Маделиной и сел на него. Откинувшись назад, я положил пистолет на колени и закурил сигарету.
Вдруг в комнате стало очень тихо, так тихо, что я слышал собственное дыхание. И тут раздался голос блондинки.
Она так крепко вцепилась в край стола пальцами, что они побелели вокруг ногтей. Жила на шее напряглась, а голос ее походил на горячий шепот.
Она говорила не переставая. Маделина разглядывала ее с любопытством и брезгливостью, словно кучу дерьма. Когда, наконец, блондинка замолчала, чтобы набрать воздуху, Маделина сказала:
— Вы грязная маленькая крыса.
Но блондинка все же закончила свою болтовню и молча уставилась на нее, затем спросила меня:
— Что вы собираетесь с ней делать?
Я промолчал.
— Дайте мне пистолет, — умоляла она, — только на пять секунд. Дайте мне пристрелить эту ведьму. Я отдам вам его обратно. Вы можете убить меня или передать в руки полиции, но прошу вас, дайте мне пристрелить ее.
— Успокойтесь, — сказал я, — а то у вас заболит живот.
— Что вы с ней сделаете?
Маделина Батлер закурила сигарету и смотрела на нас сквозь дым. Парень сидел согнувшись и молчал.
— Мы возьмем вашу машину и прокатимся, как только стемнеет. Если вы не имеете ничего против.
