— Пошли, пошли, — я взял ее за руку и рывком поднял с земли.
Она покорно двинулась за мной и старалась не отставать.
— Ты мужчина, у тебя такие шажищи, — причитала она на ходу, — мне за тобой не поспеть.
Наконец мы достигли косогора. Начался подъем. Теперь мы карабкались прямо к вершине. На полпути Каджри окончательно выбилась из сил.
— Сжалься, молю тебя! — закричала она. — Я сбила все колени. Не могу я больше.
Вершина все приближалась, теперь мы уже ясно ее видели, но тут Каджри упала. — Не могу, — чуть не плача сказала она. — Я думала, гора небольшая, а она вон какая! Подожди хоть чуточку! Я никогда не взбиралась так высоко. Конца не видно! Долго еще идти?
— Идем, идем. — Я обхватил ее за талию и приподнял.
Мы снова стали карабкаться вверх, но подъем становился все круче и круче. Каджри уцепилась за меня. Она тяжело дышала, ловила ртом воздух и наконец, не выдержав, легла прямо на камни.
— Сжалься! — простонала она. — Больше не могу!
— Устала? — участливо спросил я и огляделся. До цели было еще далеко.
Каджри растирала отекшие ступни.
— Ноги будто свинцом налились, — пожаловалась она, — так больно!
Я опустился на землю рядом с ней, закурил.
— Неужели ты не устал? — удивленно спросила она.
— Я давно привык лазить по горам, — ответил я, выпуская струйки дыма.
Ветер крепчал, стало холодно.
— Взгляни, какая красота, Сукхрам! Посмотри вниз, на поля, они словно маленькие зеленые лоскутки. А дома маленькие-маленькие! Внизу все кажется таким большим, а отсюда… Да ты только посмотри, Сукхрам! Вон, видишь, буйвол ногами передвигает, он совсем крошечный, будто не буйвол, а собачонка!
— Ладно, вставай, хватит болтать!
— У меня ноги не идут.
— Эх ты, а еще молодая!
— Нет, нет, нет! Я старая, старая! Иди сам. Куда ты меня ведешь?
— Осталось еще три подъема.
— Три? — воскликнула Каджри и улеглась.
— Хорошо! Я понесу тебя на плечах.
— Ох, нет, — смутилась Каджри. — Что люди скажут?
— Снизу ничего не разглядят. Посмотри вон на то дерево дхо, снизу оно кажется таким маленьким, а гляди, оно гораздо, выше нас.
Каджри взобралась мне на плечи, свесила ноги и ухватилась руками за волосы. Я стал медленно карабкаться выше и выше. А Каджри только удивлялась моей силе.
Первый подъем я одолел и скомандовал:
— Слезай, горная козочка!
Она сползла и рассмеялась. А потом, вдруг посерьезнев, сняла с шеи амулет и повязала его мне на руку.
— Зачем это?
— Его дала мне мама перед смертью. «Повяжи его своему сыну, — сказала она, — и ничей дурной глаз не коснется его». Ты очень сильный, Сукхрам. Я повяжу его тебе, чтобы никто тебя не сглазил, когда я умру.
