– Ты слышишь, Яков? Почти про тебя история. Да-да, продолжайте, господин Богус, я вернусь через минутку. А ты, – он показал ножом на Майю, – даже не думай ему помогать. Ты поняла меня? В угол. То-то же.
Матвей побежал на второй этаж.
– Более, что здесь происходит! – Майя схватилась за голову. Она бросилась отвязывать Якова. Но Матвей пришел быстрее, чем она успела что-либо сделать.
– Я же сказал: не подходи. Это тебя не касается. Он – не твоя семья. Он – моя семья. Это ты освободила мамину комнату без моего разрешения?
– Да, я там…
– Большое спасибо.
– …занималась йогой…
– Ты не против теперь заниматься йогой в другом месте?
Матвей одним движением опрокинул стул с Яковом на задние ножки.
– Вы общайтесь, общайтесь… А мы с бра том пойдем писать симфонию.
И Матвей потащил стул с Яковом к лестнице.
6
– Яков, ты не представляешь, как мне неприятно это делать. Неприятно… и тяжело… – кряхтел Матвей, втаскивая стул с братом по лестнице. – Мне очень, очень жаль, что это происходит. Я так и знал, что ты выкинешь какой-то фокус.
– Да какой фокус? Вы делаете мировые катастрофы! Вы устраиваете геноцид!
– Не преувеличивай наших заслуг, Яков. Я делаю это для твоего же блага. Солипсист хренов, – сказал Матвей, затаскивая стул в мамину комнату. – Тебя что, для этого папа с мамой сделали? Так, и чтобы никаких глупостей мне. Нож очень острый. Я волнуюсь. Я могу психануть.
Матвей разрезал липкую ленту и выдернул из-под Якова стул. Тот повалился на пол.
– Сделай то, что должен сделать, и живи достойной жизнью! – сказал Матвей уже на пороге, держа в руках нож и стул. Вышел и закрыл дверь с другой стороны на ключ.
– Я что, кровью должен вам на стенах писать симфонию? – прокричал Яков ему вслед. – Тут ничего нет.
Через некоторое время дверь открылась, и Матвей бросил в комнату горсть маркеров.
X. Черный заяц, красная рука Andante non troppo (неспешным шагом)
1
Вся компания сидела тихо.
– Ты, – сказал Матвей Майе. – Я тебя знаю. Можешь оставаться. Чтобы никаких поджогов дома. Найду твоих родителей и сожгу их дом, чтоб ты понимала. Чтоб никаких, поняла? Это тебе не романтическое кино. Никаких подкопов, тайного освобождения, никаких покушений на главного надзирателя. Завтра мне нужно съездить в Киев. Я приеду и проверю, не было ли диверсий. И проверю, что там наш маэстро. На хлеб и воду его. Ты отвечаешь за него, уяснила?
Майя поняла, что настал момент, по которому она плакала, когда слушала Мари Лафоре, когда думала про Львов. И от ее решения зависит все.
