6
Когда она собралась продавать бизнес и уезжать во Львов, ей пришел заказ на оформление чилаута в небольшой, но состоятельной студии звукозаписи. Майя решила, что это будет ее последний заказ в Киеве, и поехала на объект изучать ситуацию.
7
На студии она заметила франта с изрытым оспинами лицом. «Нет ничего хуже, чем влюбиться в человека с такой кожей», – подумала она.
На следующий день она искала случая встретиться с ним. Под вечер он сам зашел в чилаут выпить кофе. Они разговорились.
Франт оказался композитором и музыкантом, временно работал на студии звукорежиссером. Его звали Яков, Яков Горах-Евлампия. Он был из Львова.
Он спросил, чем она занималась до этой работы.
– Вела прогноз погоды, – ответила Майя.
Франт сел за рояль и наиграл мелодию, от которой у нее сжалось горло.
– Узнаешь? – спросил он.
Она кивнула, сдерживаясь, чтобы не расплакаться:
– Мелодия из прогноза погоды после новостей… Музыка из моего детства.
– Мари Лафоре. «Манчестер и Ливерпуль».
Майя вспоминала слова песни, но все, что ей удалось восстановить, это припев: «Je t\'aime, je t\'aime…»
Дома Майя скачала песню Мари Лафоре и целый вечер слушала ее, заливаясь плачем.
8
На третий вечер они занимались любовью на ярком диване, который она придумала для чилаута, пока не перевернули его. Потом они переместились на рояль, и Майя молотила кулаками по клавишам, по белым и по черным, не в силах сдержаться, да и не желая сдерживаться.
Диван, который теперь лежал перевернутый среди рабочей пленки и ведер с краской, она придумала сама. Она сделала его похожим на тот, что был в клубе в Луганске, но это уже не имело значения.
9
Он был первым мужчиной с безупречным чувством вкуса, но больше всего их роднила гордыня.
Когда он сказал, что переезжает из Киева во Львов, Майя начала собирать вещи, чтобы поехать вместе с ним. Она не сомневалась, потому что знала, что так нужно, и все, что должно произойти, произойдет – хочет она этого или нет.
10
В семь утра Ира будет нарезать хлеб на гренки с сыром, а в четыре Иван будет есть обед.
Ом.
11
Приехав в дом Якова, Майя немедленно начала переставлять мебель и делать редизайн пространства. О своих тяжких думах она Якову ничего не говорила, потому что и сама плохо понимала их причину: может, из-за того, что к ним должны были приехать две ученицы Якова, или из-за того, что к Матвею, с той поры, как он попытался овладеть ею в раздевалке йога-студии, ощущала стойкую неприязнь.
Наконец, когда под вечер из школы пришел Иван, младший брат Якова (Майя как раз переставляла что-то в комнате), она увидела, где пронесется бледный конь апокалипсиса, и с необычным для себя смирением приняла этот факт.
