Только грохот грома был ему ответом.
IV.Барабанная партия для заячьих лапок Allegro (подвижно, весело)
1
«О Ты, что даруешь свет, о Ты, что правишь лошадьми чувств в колеснице души, о наидостойнейший жертвоприношения, о Ты, что просишь всего, но даешь все, о тысячерукий, тысячеликий, тысячеглазый Царь Сущего и Несущего, видимого и невидимого, цель всякого действия и его плод, яви нам милость понимания других, потому что без искры Твоего огня другие – это ад, а без милости Твоей – труп я, ведро дырявое на пугале, свист ветра в поле. Правда, Яков? Правда? Просыпайся!»
2
«Просыпайся, это я, твой страшный разум! Твое Соль Ипсе! Твое Черное Солнце пустыни!
Ты слышишь меня? Просыпайся!
Я пришел напомнить, что ты жив и что в муках еси! Ибо грешен, ибо не знаешь благодати, ибо я, твой разум, терзаю безумием, разделяю и властвую, и ты знаешь, наша вечеринка – она будет длиться без конца, я – твой ад, друг Яков, добро пожаловать в вечные муки, сынок, ты доигрался и загремел в вечность, теперь просыпайся в пустыню реальности.
Просыпайся в Ад. С тобой я, твой разум – радио твоего сердца. На волнах агоний песня "Angie" группы "Rolling Stones".
Проснулся?»
3
– Замолчи! – вскрикнул Яков и сорвался с кровати. – Я жив, – сказал Яков в комнату. – Черт, я жив.
«Ты жив», – подтвердил разум.
– Вон из моей головы! – прокричал Яков, стиснув голову руками. – Я не ты! Это не мой голос! Такого не может быть!
«Нет, Яков, такое может быть. Это называется плач и скрежет зубовный».
4
«Собирай чемоданчик в Киев, вот так, хорошо упакуй все…»
– Закрой рот, – прошептал Яков, укладывая вещи в чемодан.
В угол, где валялись вещи Ирены, он старался не смотреть. Там на окне сидела, разложив ноги, голая Ирена. Она облизывала средний палец.
«О Ты, свидетельствующий посреди всего, даруй милость отличить то, что есть, от того, что кажется».
5
Утренний экспресс везет тебя в Киев. Тебе удобно, как китайскому императору, тебе приносят крепкий сладкий чай, отчего же ты недоволен, Яков? Может, оттого, что ты боишься прийти на службу с новостью, что больше у них не работаешь? Может, ты боишься, что Майя не поедет во Львов? Нет, ты больше боишься, что Майя поедет во Львов, к тебе. Бойся, потому что ад – это другие. Это те, кто видит солипсиста. Наблюдатели за наблюдателями. Они уже едут. Те, что делают тебя объектом, фиксируют, делают смертным, ранят своим желанием сделать тебя смертным.
Например, твои коллеги. Помнишь, как ты обдумывал, не лучше было бы стать такой же скотиной, как и они? Исключительно ради мимикрии. Покупать утром бутылку кока-колы, чипсы, шоколадные драже, заваливаться в кресло и чатиться с одноклассниками?
