Утром, вероятно, вы сумеете так или иначе выбраться.
Ковригин и его гости облегченно вздохнули, поняв, что жизни их не грозит опасность.
— Рыжий, — отдал приказание атаман, указывая рукой на веревку, действуй.
Разбойник положил на стул свой винчестер и быстро приступил к исполнению приказанного.
— Живо, живо, — торопил его атаман, в котором наши читатели без сомнения узнали Сашку Пройди-света.
Минут через 15 на полу комнаты неподвижно лежали шесть человек, крепко окутанных по рукам и ногам.
— Ну-с! Наше дело сделано. До приятного свидания, господа! Не советую вам звать на помощь: зря только кричать будете.
— Идем, ребята!
Шайка быстро и бесшумно удалилась из комнаты. Связанные игроки жадно ловили удаляющиеся шаги разбойников.
Все тише и дальше…
Вот наконец, совсем замолкли, очевидно, грабители покинули дом.
Из прихожей по полу тянуло холодом: дверь на улицу осталась незакрытой.
Сильно запахло керосином — догорали лампы.
— Господи боже мой! Мать пресвятая богородица! Заступница! пробормотал один из гостей — седенький старикашка, приходя мало-помалу в себя. — Приведет-ли бог утро видеть!
— Ну, заскулил! — сердито оборвал его Ковригин. — Жив, ведь остался, так и лежи!
— Лежи! — грозно огрызнулся Кравер, делая усилие перевернуться на другой бок. — Хозяин! Дом свой как охраняешь! Пришли, как кур передавили!
Где у тебя караульный был, где прислуга!
— Ума не приложу, — кряхтел Ковригин, — стало быть, они и караульного и дворню всю связали. Диво. Как собаки не лаяли!..
— Кто-то развязывать нас будет…
— Ох, батюшки, ломит меня всего: так скрутили, злодеи!..
Медленно тянулось время; казалось, что ночи не будет конца…
Два дня спустя после событий, описанных в предыдущей главе, Сергей Николаевич Загорский расхаживал по своему кабинету о чем-то сосредоточенно думал…
Ярко пылал камин.
За ночь в городе выпал первый снег и от этого в комнате было светлее обычного. На мебели были беспорядочно разбросаны предметы мужского туалета. На письменном столе, рядом с патронташем, стоял наполовину отпитый и остывший уже стакан кофе.
Загорский ожесточенно курил и насвистывал сквозь зубы какой-то мотив, что служило у него выражением внутреннего недовольства. Вчера он проиграл в клубе более трех тысяч рублей. Карта упорно не шла к нему… Всякий большой проигрыш действовал на Загорского раздражающим образом: он злился и на себя, и на счастливых партнеров.
Не веселые размышления Загорского были прерваны стуком в дверь.
