- Книга с тобой?
- Какая книга?
- Ваша поповская книга, какая же ещё? А, ладно, в доме есть. Ропер! Скатайся к Деккерам. Скажи Салли с Робертом, пусть живо чешут сюда. Возьми лошадь парня. Звать тебя как, мистер?
- Старбак. Натаниэль Старбак.
Громкая фамилия, очевидно, ничего не сказала Труслоу.
- Возьмёшь лошадь мистера Старбака. – наставлял он Ропера, спеша к хижине, - Предупреди Салли, что отказа я не потерплю.
Пёс зарычал на Старбака. Труслоу цыкнул на собаку и скрылся в доме.
- Ничего, что я попользуюсь вашей кобылкой? – извиняющимся тоном спросил Ропер, - Не волнуйтесь, мы с ней старые друзья. Она ведь из конюшни мистера Фальконера? Покахонтас, по-моему?
Старбак неопределённо пожал плечами. Его интересовало другое:
- Кто такая Салли?
- Дочь Труслоу. – хихикнул Ропер, отвязывая кобылу и проверяя подпругу, - Вся в папашу. Коль правду треплют, что в каждой бабе сидит по дьяволу, то в Салли их, небось, целая дюжина сидит. Когда мать отдала Богу душу, Салли съехала к миссас Деккер, а миссас Деккер терпеть не может Труслоу.
Ропер покачал головой, дивясь причудливости людских взаимоотношений, и влез в седло.
- Я еду, мистер Труслоу! – крикнул в сторону лачуги.
- Давай, Ропер! Дуй!
Труслоу выскочил из дома, неся здоровенную Библию с оторванным переплётом и отсутствующей задней обложкой. Сунул книгу Нату:
- Держи, мистер.
Подойдя к бочке с дождевой водой, Труслоу намочил волосы и кое-как пригладил их пятернёй. Сверху нахлобучил шляпу. Махнул Старбаку:
- Давай за мной, мистер.
Натаниэль послушался. Жужжали мухи. Баюкая книгу на предплечьях, чтобы лишний раз не тревожить ссаженные ладони, юноша попытался объяснить Томасу Труслоу, какую ошибку тот совершает:
- Я не рукоположен в сан, мистер Труслоу…
- Руко… Чего? – Труслоу остановился на краю поляны, расстегнул джинсы и принялся облегчаться, - Вонь мочи отпугивает от огорода оленей. Так что ты там не руко…?
- Не рукоположен. Не благословлён на служение.
- Но книгу читал?
- Библию? Конечно.
- И мог быть руко-чего-ты-там?
Вновь укол совести.
- Не уверен, что хотел…
- Мог или нет?
- Ну… мог.
- Значит, для меня ты достаточно хорош. Пошли.
Застегнув штаны, Труслоу привёл Старбака к одинокой могиле под усыпанными мелкими красными цветами деревьями. Могила была не очень давней – трава на холмике пробиться не успела. Вместо надгробия в головах торчала широкая доска с вырезанным именем «Эмили».
- Моя жена. – коротко бросил присмиревший и сгорбившийся Труслоу.
