— Тебе было о чем переживать. И мне тоже, — Тораф невозмутимо пожимает плечами. — Все уже позади.
Налия хватается за переносицу. —Будь моя воля, я бы посадила тебя под домашний арест до конца жизни, — говорит она Эмме. — На все три сотни лет.
Похоже, Эмма собирается исправить свою маму и рассказать ей, что доктор Миллиган поведал им о сокращенной продолжительности жизни полукровок. Гален качает головой, борясь с чувством тошноты, одолевающим его всякий раз, стоит ему только задуматься о том, что он ее переживет. Нет причин поднимать этот вопрос сейчас. Впереди будет еще куча времени, чтобы поподробнее разобраться в событиях прошедших нескольких месяцев.
В том числе и что там Эмма собиралась рассказать мне о спасении Джазы.
— Ладно, — говорит Гален. — Все хорошо. Вы сделали то, что должны были сделать.
Остаток ожидания они проводят в тишине. Гален пытается прочитать выражение на лице своего брата, но как и всегда, Гром спрятал свои эмоции за маской безмятежности. Тораф и Рейна, похоже, увлечены какой-то игрой друг с другом под столом, а Антонис безнадежно заскучал. Эмма задумчиво уставилась на стену позади ее матери, разглядывая картину, изображающую маяк в ветреный день. Галену интересно, о чем она думает. Но раз уж это затишье перед бурей, —смотря конечно, что скажут Архивы, — он решает дать ей помечтать и оставить ее в покое.
— Простите, Ваше Высочество, — раздается голос Тандела из дверного проема. — Но мы пришли к заключению.
Гален замечает, что остальные Архивы не присоединились к своему глашатаю, а значит, они все пришли к единому мнению. Обсуждение длилось и вовсе недолго. Что может быть либо хорошо, либо плохо.
— Мы приняли единогласное решение, король Гром, и я хотел бы перечислить условия вашего возвращения к власти и вашего содействия в возвращении Джагена и Музы.
— Пожалуйста.
Тандел кланяется.
— Спасибо, Ваше Величество. Насколько мы понимаем, Его Величество Гром запрашивает нас о разрыве его уз с Пакой?
— Верно, — говорит Антонис, закатывая глаза. — Борода Посейдона, сколько можно это повторять.
Тандел пропускает ворчание старого короля мимо ушей. — Также мы понимаем, что принц Гален просит в обмен на свою помощь и помощь Эммы-Полукровки, разрешение на его брак с Эммой на тех же условиях, что и для чистокровной Сирены.
— Вы правы, — хрипло отвечает Гален.
Тандел делает паузу.
— Есть ли еще какие-нибудь требования у королевской семьи?
— И еще, — говорит Эмма, к удивлению Галена. Она никогда не сдерживала себя — как говорится, что у нее на уме то и на языке. Но до сих пор она и не относила себя к королевской семье. — Из-за того, что я полукровка , и учитывая то, что я прожила на земле всю свою жизнь, я хотела бы, чтобы королевская семья имела возможность посещать меня здесь, когда захочет. Я знаю, что в нынешнем законе это запрещено, но я прошу вас об его изменении.
