— Джонсон роет землю, — сказал он. — Очень может быть, ему и удастся накопать какой-нибудь мусор в самых темных закоулках преступного мира, потому что именно там, на самом дне, нужно искать ключи к тайнам этого человека.
— Но если леди не переубедило то, что уже о нем известно, почему, вы полагаете, какая-то свежая находка сможет заставить ее отказаться от своих планов?
— Кто знает, Ватсон? Женское сердце и разум для мужчин — неразрешимая загадка. Убийство она может простить и понять, но какая-нибудь мелочь может разрушить все.
Барон Грюнер сказал мне, что… — Сказал вам?!
— Ах да, я ведь не посвятил вас в свои планы. Что ж, Ватсон, я предпочитаю близкое знакомство с противником. Я люблю встретиться с ним, присмотреться, понять, из какого теста слеплен человек. Дав указания Джонсону, я взял кеб и отправился в Кингстон. Барон был очень приветлив и любезен.
— И что, он узнал вас?
— Ну, это было не сложно, ведь я просто послал ему свою визитную карточку. Это отличный противник, спокойный и рассудительный, голос шелковый, умиротворяющий, как у консультанта по вопросам моды, и в то же время он ядовит, как кобра. В нем чувствуется порода… Это настоящий аристократ преступного мира, чаепитие в четыре часа дня для него священный ритуал, но душа у него черная, как ночь. Да, я рад, что мое внимание привлекли к барону Аделберту Грюнеру.
— Вы сказали, что он был приветлив.
— Как кот, который знает наверняка, что его мышь от него не убежит. Любезность некоторых людей может быть пострашнее ненависти иных душегубов. То, какими словами он меня встретил, говорит о многом. «Я не сомневался, что рано или поздно мы с вами встретимся, мистер Холмс, — сказал он. — Вас, конечно, нанял генерал де Мервилль, чтобы вы попытались предотвратить мой брак с его дочерью, Виолеттой. Не так ли?» Я не стал возражать. «Друг мой, вы только разрушите свою прекрасную и в высшей степени заслуженную репутацию. Поверьте, это дело вам не по зубам. Вы лишь зря потратите силы, не говоря уже о том, что навлечете на себя опасность. Я вам очень советую отказаться от этого дела как можно скорее». — «Забавно, — сказал я ему, — это как раз то, что я хотел посоветовать вам. Я уважаю ваш ум, барон, и то, что я успел о вас узнать за время нашей встречи, нисколько не изменило моего мнения. Позвольте, я скажу вам как мужчина мужчине. Никто не собирается ворошить прошлое и вытаскивать на свет ваши прежние грехи. Что было, то было, сейчас вы можете жить спокойно, но, если вы будете настаивать на этом браке, вы наживете себе очень сильных врагов, которые сделают вашу жизнь в Англии невыносимой. Подумайте, стоит ли игра свеч. Вам было бы куда благоразумнее оставить леди в покое. Ручаюсь, вам не будет приятно, если кое-какие факты вашего прошлого станут ей известны».
