Эта поэма о летнем отдыхе.
Единственная книга, с которой я мог бы сравнить «Всё о Лизе», – это «Школа для дураков» Саши Соколова. «Школа для дураков», если рассуждать формально, прежде всего, роман о лете проведенном на даче. «Всё о Лизе» – формально поэма о лете, проведенном на море.
Отпуск и его оптимальные в прежние времена формы – дача и морской отдых – это наиглавнейшие сакральные пространства советского и постсоветского человека. Это временный рай и тайное убежище для людей, живущих под давлением власти и управляемого ею социума, убежище от унылой офисной (рыночной, магазинной и пр.) реальности, от нелюбимой работы и повседневных забот.
Собственно, у Саши Соколова описываемое им сакральное пространство дачного отдыха постепенно превращается в пространство смерти и вечности. И поэма Марии Галиной приводит приблизительно куда-то туда же.
В советское время у меня был знакомый, который восемь месяцев работал грузчиком, а в конце мая всегда увольнялся и уезжал до октября в Крым или в Абхазию. Своим образом жизни у многих он вызывал искреннее восхищение. И, насколько я помню, у всех были такие знакомые. И этот ярый эскейпист, как можно было бы предположить, совершенно не выглядел человеком жалким, несостоявшимся. Нет. Он выглядел настоящим жрецом летнего отдыха. Он, на взгляд окружавших его людей, служил югу и лету и этим служением вселял во всех других надежду, что там, где-то между Судаком и Алупкой, Симеизом и Форосом, Гагрой и Очамчирой есть места, где воображаемая и ожидаемая прекрасная реальность действительно сливается с повседневностью, и именно там, даже на какие-то жалкие две недели, все-таки можно войти в вожделенное параллельное пространство и найти ту самую волю и тот самый покой.
Когда-то в советское время я тоже совершил подобное путешествие и с пятьюдесятью рублями в кармане уехал в Крым на два с лишним месяца. Должен признать что, несмотря на молодость и свойственную ей эмоциональную сумбурность, мешавшую мне воспринимать вещи достаточно глубоко, я запомнил этот отпуск навсегда. Даже более того, как мне теперь видится это, совершенно беспечное и нищее лето во многом сформировало меня как личность. Не знаю почему, но мне и моим друзьям искренне казалось, что это постоянное поджаривание на диких пляжах, скрип пыли на зубах, ворованные в колхозном саду зеленые персики и громкие вопли, которыми мы зачем-то постоянно заполняли окружающее пространство, – это небольшой, но очевидный шаг к раскрытию тайны жизни. А тут еще и средневековые развалины, охота на несъедобную рыбу при помощи заточенной арматуры, редкие попойки, перепадавшие нам от щедрот более обеспеченных отдыхающих. Все это оказалось не только приятным, но и очень важным. А когда наступила осень и пляжи за день-два полностью опустели, казалось, что это не сентябрь наступил, а небо спустилось на землю. Да так оно в определенном смысле и было.
