Все три глаза Руума-Хума внезапно уставились на Логан. Не зная почему, она отвела взгляд и пристально посмотрела на Борна.
— Станция, иначе и быть не может.
— Скорее — и, повернувшись, Борн вприпрыжку бросился вперед.
Логан пришлось ограничить его энтузиазм.
— Не так быстро Борн. Ведь там есть вещи, ну вроде нашего компаса, которые защищают станцию от вторжений хищных обитателей леса и небесных демонов. Ни одно постороннее существо не может попасть туда.
— Даже силверслит? — неуверенно спросил Лостинг.
— Да, Лостинг, даже силверслит, — подтвердила Логан.
Но охотник не унимался.
— Что, на ваш Дом-станцию, когда-нибудь нападал силверслит?
Логан пришлось сознаться, что нет, но она с упорством продолжала настаивать, что даже это гигантское животное не устоит перед мощной лазерной пушкой или объемным взрывом. Оба охотника были вынуждены сознаться, что понятия не имеют, что значат эти волшебные слова. Кохома с плохо скрываемой улыбкой заверил их, что это оружие гораздо более мощное, чем яд шипов джафари.
— Что ж, в таком случае, демоны вашего Мира, должно быть, гораздо сильнее, чем демоны нашего Ада, — признался Борн. — Иначе, зачем бы вам такое оружие?
— Так и есть, — призналась Логан, не сподобившись, однако, разъяснить, что в данном случае демоны, которых она имеет в виду, — внешне обычные люди.
Кроме того, поскольку теперь до станции было рукой подать, ей очень не терпелось провести эксперимент, о котором она мечтала все это время. Логан пристально посмотрела на Руума-Хума.
— Ну, хорошо, — сказала она. И после этого добавила командирским тоном. — Веди нас к панте, Руума-Хум.
Какое-то время фуркот смотрел на нее странным взглядом, после чего повернулся и засеменил через зеленые заросли впереди. Борн ничего не сказал. Может быть, для него этот случай ничего не значил, но Логан и Кохома увидели, что фуркоты подчиняются приказам не только людей из племени Борна, но и всех других. А это может оказаться самым важным в сглаживании определенных проблем.
И вот еще несколько лиан, несколько двухметровой высоты листьев, пара сучьев, отодвинутых в сторону, и они стоят на краю того, что более всего похоже на огромный зеленый круг, вымощенный зеленым, бежевым и коричневым. Дно панты состояло из макушек сотен тысяч деревьев, куплей и эпифитов, срезанных для того, чтобы оградить станцию защитным рвом, который, собственно, представлял собой открытое пространство, лишавшее потенциального нападающего всякого укрытия.
