Я заметил маленькую искорку в ее глазах и понял, что она удивляется, как я мог упустить эту маленькую деталь. Я протянул руку, осторожно снял очки, сунул их в верхний карман ее костюма. Она стояла не шевелясь. Тут я ее поцеловал. Труда это не составило. Она не сопротивлялась, а я был тоже в легком подпитии. Ее нельзя было назвать неуклюжей. По крайней мере, она знала, куда повернуть нос.
Я был несколько удивлен. Она отнюдь не производила впечатления дамы с богатой практикой, скорее наоборот. Тут я почувствовал чье-то присутствие за спиной. Отпустив Оливию, я живо повернулся и перехватил взгляд мужчины, которого можно бы назвать красивым, не будь его лицо перекошено от ярости. Я не видел этого лица раньше.
Это резко изменило всю картину. Я ожидал появления Кроха. Следовало молниеносно принять решение, и я его принял. Вместо того, чтобы начать действовать, я стоял, не двигаясь с места, позволив заехать себе в челюсть, и ударился о дверной косяк. От второго удара в живот я сложился пополам. Третий удар — не знаю, может, я плохо рассчитал, думая, что он не способен на такое, — снова пришелся по голове и свалил меня наземь.
Разумеется, пришлось немного потерпеть. Кому по нутру, что его используют вместо боксерской груши в присутствии дамы, пусть это и не Софи Лорен? Есть, конечно, определенный риск, если тебя атакуют по-настоящему, но едва ли следовало терять время и силы на кулачный бой в данном случае. Настоящий профессионал ощущает подлинную опасность, а здесь речь шла об обыкновенном любительском нокауте.
Когда я оказался на ковровой дорожке в коридоре, Оливия склонилась надо мной. Рука коснулась моего лица, но слова были обращены к другому.
— Вот так храбрость! — воскликнула она. — Ударить человека сзади, без предупреждения! Только этого и можно было ожидать от тебя, Хэролд!
— Ты шла с ним в комнату! — у Хэролда, кем бы он ни был, оказался приятный баритон, хоть голос и портило возмущение.
— Почему бы и нет? Не в первый же раз я захожу в комнату к мужчине, так ведь? Отнюдь не в первый!
— Погляди на себя! — закричал он, не обратив внимания на ее слова. — Позволить какому-то циничному репортеришке — да, я навел справки у портье — напоить себя до того, что ты еле на ногах держишься, позволить привести себя в его номер. Он же просто смеялся над тобой, Оливия, разве ты не видишь этого? Ему просто пришло в голову, что так веселее провести время. Ты ничего не значишь для него, ровным счетом ничего.
