Курдский пастух | страница 28
Через неделю мы двинулись в путь через город Кагызман в Сары–Булах, на турецкой границе. Сначала мы ехали по шоссе, затем командир решил итти по прямому пути, через села. Это была трудная задача: мне пришлось работать и за переводчика и за проводника, расспрашивать местных жителей и разузнавать дорогу. Нередко мы отправлялись в путь в ночное время, и ориентироваться в гористой местности, сплошь пересеченной глубокими ущельями, было очень трудно: всюду перекрещивалось множество троп и дорожек, протоптанных скотом. Местные крестьяне относились враждебно к русским войскам и часто давали неверные сведения. Так, однажды местные турки и курды обманули меня. Когда обнаружилось, что мы на неправильном пути, полковой адъютант, вспылив, ударил меня два раза нагайкой, хотя я не был виноват.
Местность, по которой мы продвигались, восхищала нас своей живописностью, но ехать было тяжело: каменистые россыпи, крутые спуски, обрывы и горные ручьи затрудняли передвижение. Полковые лошади еще не успели втянуться в марш, и пришлось сделать несколько дневок, чтобы дать лошадям отдых, перековать износившиеся подковы и отремонтировать повозки. Кроме того каждый день делали остановки, чаще всего в небольших укромных долинках, для варки обеда и ужина. С места стоянки полк обычно уходил ночью, чтобы скрыть от турок наши передвижения. Пробыв в пути восемь дней, мы наконец подошли к турецкой границе. В Сары–Булах постепенно стягивались войска, располагавшиеся по ущельям, в палатках скрываясь таким образом от турок. Отдохнув несколько дней, русская армия перешла турецкую границу, и в трех километрах от Сары–Булаха завязался бой. Грохот пушек, стрельба из винтовок и частая дробь пулеметов проносились по всему ущелью, производя непрерывный и страшный гул.
Наш полк шел в обход турецких войск; нужно было быстро выполнить задание — пересечь горный хребет и зайти в тыл турецким войскам двигаясь по возможности незаметно для неприятеля. И вот, во время этого обхода меня постигла крупная неудача: я сбился с пути, потому что кочевники–курды дали мне совершенно неправильные указания. В этих горах перекрещивались в разных направлениях сотни троп, протоптанных стадами в течение многих лет, и конечно курдам было очень легко обмануть меня. После этого случая доверие ко мне полкового начальства было окончательно подорвано. Меня заподозрили в обмане и уволили, уплатив за два месяца только семь рублей. Очень было жаль без всякой вины лишаться этого места. Но делать было нечего и жаловаться немому.
