Поселился я в «хане» (постоялый двор) и, вместо того чтобы платить за ночлег, чистил каждое утро конюшню и подметал двор. Каждый день я ходил искать работу и все неудачно. Между тем деньги мои подходили к концу, оставалось лишь 25 копеек. Кто‑то посоветовал мне пойти на пемзовый завод, который недавно был открыт в селе Александровском, где мы раньше пастушесгвовали. Я отправился туда и на заводе встретил молоканских мальчиков, с которыми учился в школе. Они хорошо отнеслись ко мне и помогли мне устроиться. Меня поставили на работу: собирать в ящики выкопанную пемзу; не менее полутораста мальчиков и девочек, моих сверстников, было занято этой работой.
Дело было нетрудное, и я скоро привык. Работали мы от зари до зари, т. е. не менее 111/2 часов, а зимою по 10 часов, за 30 копеек в день. Вскоре мне удалось устроить на эту же работу двух своих сестер, Гоги и Чичак. Я быстро научился разбирать куски пемзы по качеству и был назначен сортировщиком с оплатой 10 рублей в месяц. Когда приехали сестры и поступили на работу, мы поселились вместе и вели более чем скромный образ жизни, откладывая каждую копейку для родителей. На этом заводе я проработал около двух лет, и здесь меня застала империалистическая война.
Осенью 1914 года, когда я еще работал на заводе, в село Александровское прибыл 3–й Кизляро–гребенский. казачий полк, который раскинул свои палатки около завода. Я часто ходил после обеда в полк, брал у казаков обед, остатки каши и приносил домой, а сестры радовались, когда я приходил с добычей, и мы с удовольствием поедали эти остатки.
По воскресеньям я ходил с казаками на реку купать лошадей и часто помогал им в работе. Меня очень полюбили и казаки и некоторые офицеры, которые бывали дежурными по полку. Узнав, что я хорошо владею турецким, армянским, курдским и русским языками, они предложили мне остаться при полке в качестве переводчика; я принял это предложение с большой охотой. На следующий день командир полка вызвал меня к себе для переговоров и предложил 25 рублей в месяц. Сестры мои плакали и просили не покидать их. Однако возможность получать 25 рублей в месяц оказалась сильнее их слез, и я решил отправиться с полком. Я взял трехдневный отпуск, чтобы отвезти сестер домой и, добросовестно исполнив эту обязанность, немедленно возвратился в полк я приступил к работе. На мне лежала обязанность переводить сельским старшинам то, что мне говорили офицеры и должностные лица, а также переводить на русский язык их ответы. Кроме того я должен был спрашивать направление дорог, присутствовать при покупке фуража и продовольствия, вести переговоры с торговцами.
