Пятьдесят семь… пятьдесят восемь… пятьдесят девять… шестьдесят! Шестьдесят один…
На мгновение он открыл глаза и взглянул на циферблат. Пока что он не ошибся ни на секунду. Удовлетворенный промежуточным результатом, он снова опустил веки и продолжил долгий отсчет вторых шестидесяти секунд.
Ровный ритм, пальцы отбивают его по земле. Надо просто не сбиваться…
Ему уже случалось прежде задумываться над тем, что будет, если попадется такая цель, которую невозможно преследовать. Не потому, что ей удастся его перехитрить и ускользнуть, — такое происходило в прошлом и, вероятно, не раз случится в будущем, — а потому, что человек, на которого пал выбор, просто не должен участвовать в игре. По определенной причине он никогда не рассматривал возможность того, что потенциальной жертвой может оказаться ребенок. Сейчас, глядя в разверзшуюся перед ним бездну, Нэйсмит начинал припоминать эту причину.
«Не смей сейчас об этом думать!»
Внезапный порыв ветра зашевелил растущие по склонам кусты, зашуршал листвой, но Нэйсмит даже не поднял головы.
«Сконцентрируйся. Продержись эти пять минут».
Тихонько раскачиваясь взад-вперед, он продолжал отстукивать секунды.
Пятьдесят восемь… пятьдесят девять… Две минуты.
Теперь открыть глаза и снова свериться с часами. Оказывается, он считал слишком медленно. Секундная стрелка уже прошла четверть круга и теперь двигалась вниз. Нэйсмит, не отрываясь, следил, как она приближается к цифре шесть.
Почти половина окружности…
Когда стрелка миновала шестерку, он закрыл глаза и начал отсчитывать оставшиеся до конца третьей минуты секунды.
Тридцать одна… тридцать две… тридцать три…
Рельсы зазвенели — пока еще очень тихо…
Поначалу звук был едва различим — просто далекий-далекий звон. Он скорее чувствовал его, чем слышал. Нэйсмит сбился со счета и напряг слух. Нет, сомневаться не приходилось. Что-то действительно приближалось.
Черт!
Он медленно открыл глаза и впился взглядом в циферблат часов, борясь с паническим желанием посмотреть в ту сторону, откуда доносился металлический звон.
Пятьдесят восемь… пятьдесят девять… Три минуты!
Нет, он не пошевельнется. Сердце готово было выскочить из груди, кожа покрылась холодным потом, но Нэйсмит твердо решил не двигаться. Если судьбе угодно с ним поиграть, что ж, он примет вызов.
Давай же!
Издалека прилетел и заметался под мостом громким эхом рев локомотива пока еще невидимого поезда. Звон становился все громче, металлические пластины рельсов вибрировали под ногами, и дрожь пробирала Нэйсмита до самых костей.
