И вот оно случилось. Судьба словно насмехалась над ним.
Нет!
Дыхание участилось. Нэйсмит с такой силой сжал кулаки, что ногти до крови впились в ладони.
«Ты должен сопротивляться!»
Он поспешно оглянулся. Осмотрел улицу, мост, ведущий к железной дороге крутой спуск…
«Сделай же что-нибудь! Не веди себя словно трусливый заяц. Ты должен противостоять страху. Смело иди вперед и встреться с ним лицом к лицу. Ну же, делай что-нибудь! Не стой так!»
Некоторое время Нэйсмит стоял и смотрел на железнодорожные пути. Потом быстро положил руку на невысокое кирпичное ограждение и мощным рывком перебросил туловище на ту сторону. Напрягая мышцы и тяжело дыша, начал осторожно спускаться по крутому, заросшему плющом и крапивой склону. В ноздри лезла вонь гниющей растительности, пульс учащенно бился. Спуск оказался настолько крутым, что местами Нэйсмиту приходилось держаться руками за траву и кусты, чтобы сохранить равновесие. Однако в целом он одолел спуск без особых проблем, пробежал последние несколько ярдов и остановился, хватая ртом воздух.
«Сделай это!»
Принуждая себя двигаться неспешно, Нэйсмит укрылся в тени моста, шагнул на маслянистую насыпь и переступил через рельс. Заржавевшие боковые поверхности контрастировали с блестящей верхней частью рельса, малейшие следы коррозии на которой стирались тяжелыми колесами пролетающих поездов. Нэйсмит присел на корточки на шпалу и низко опустил голову. Глядя на часы, дождался, когда секундная стрелка добежит до цифры двенадцать.
Пять минут. В течение пяти минут он не будет шевелиться, что бы ни произошло. Итак, всего пять минут…
Нэйсмит впился глазами в секундную стрелку, которая ползла так медленно, что прошла, казалось, целая вечность, пока она добралась до единицы.
Прошло пять секунд. Хорошо… Шесть… семь… восемь…
Нэйсмиту стало интересно, сколько поездов проходит здесь за час. Какой между ними интервал? Спускаясь к путям из парка, он не слышал шума состава.
Десять секунд…
Думать об этом незачем. Поезд или будет, или нет. В любом случае он не сдвинется с места до назначенного времени. И Нэйсмит продолжал наблюдать за ходом секундной стрелки.
Пятнадцать секунд…
Наверху взревел клаксон, и под мостом загуляло громкое, долгое эхо. Нэйсмит закрыл глаза и принялся пальцами по земле отбивать секунды. Мысленным взором он видел циферблат, по которому тоненькая стрелка описывает круг.
Тридцать секунд?
Что, если он считает слишком быстро? Или, наоборот, чересчур медленно? Он твердо решил посмотреть на часы только тогда, когда досчитает до конца первой минуты. К тому моменту он вряд ли будет сильно ошибаться. Он полностью сфокусировался на ритме, который отбивали пальцы, заставлял себя не торопиться, мысленно проговаривал каждое число, выдерживая принятый постоянный темп.
