Возможно, Фрэнсис не достиг своей цели, но его рвение наконец-то произвело впечатление на государя. Двадцать пятого июня, перед самым закрытием сессии, он стал генеральным стряпчим, получив место, которого дожидался тринадцать лет. Наконец-то его повысили — и должность эта, кроме повышения, давала тысячу фунтов в год. Фрэнсис вступил на извилистую тропу, которая ведет к вершинам власти.
6
Повышение статуса не принесло Фрэнсису ожидаемого удовлетворения. Об этом свидетельствует запись, сделанная в июле следующего года в его дневнике, не предназначенном для чужих глаз — этот дневник был обнаружен лишь в 1848 году, — где он коротко рассказывает о своем настроении после получения поста генерального стряпчего: «Теперь, когда фортуна повернулась ко мне лицом, я стал еще более склонен к меланхолии и хандре, особенно во время долгих каникул, когда не с кем разделить общество и нет общих дел, ибо, получив место генерального стряпчего, я стал ощущать, что самочувствие мое ухудшается и усиливается тревога…»
Он перечисляет симптомы, которые «наблюдал у себя много лет назад, словно проснулся с похмелья: отвращение к мясу, разбитость, головокружение и пр.». Склонность к ипохондрии, от которой страдал брат Энтони, начала овладевать и им, и в дневнике часто встречаются рецепты от несварения, расстройств желудка и «дурных туморов» — словом, чуть ли не от всех болезней, которые влияют на состояние нашего внутреннего «я».
Одной из привычек, которую он никак не мог побороть, был послеполуденный сон или же сон сразу после обеда, который «вызывает вялость, тошноту, озноб». Он просыпался от болей в боку или в животе ниже пупка, избавиться от них можно было или приняв касторового масла, или переменив положение. Присутствие молодой жены в такие минуты явно не улучшало его состояние, а лишь еще больше раздражало. К счастью, к тому времени сестра Элис Дороти, которая была моложе ее на год, тоже нашла себе мужа, некоего Джона Констебла, молодого адвоката из Грейз инна, которого хорошо знал Фрэнсис. Они поженились в 1607 году, и его величество, явно по просьбе своего нового генерального стряпчего, в октябре возвел молодого мужа в рыцарское достоинство. За какие заслуги Джону Констеблу была оказана такая честь, мы не знаем, однако поскольку сестры и зятья были дружны, Фрэнсиса больше не мучили угрызения совести в отношении его собственной жены. Когда Элис хотелось развлекаться, а он был не в духе, Констеблы брали ее с собой.
