— Но как ты оказался под крылом у Фаджа? — задал вопрос более практичный Шеклболт, а Ремус Люпин кивнул, как бы присоединяясь к вопросу.
— Кто у кого оказался под крылом — это еще надо уточнить, — хмыкнул Гарри и по тому, как мгновенно обменялись взглядами члены Ордена Феникса, понял, что подтвердил кое-какие их догадки и предположения. И решил пойти еще дальше. — Да, как бы это странно для вас ни звучало, именно я дергаю министра за ниточки, а вовсе не наоборот.
— Но Гарри, к чему вся эта пантомима? — поинтересовался Ремус с некоторым удивлением. — Если Фадж для тебя — только ширма?
— А разве непонятно? Странно... Ведь вам гораздо лучше, чем мне, должна быть известна прописная истина: общество привыкло верить официальной власти. Даже когда эта власть глупа, слаба и напугана. Для большинства то, что выходит из уст Министерства или его рупора — «Ежедневного Пророка», это и есть правда.
Пока Фадж и «Пророк» не объявили официально, что Вольдеморт вернулся, в это верили или хотя бы допускали такую возможность очень немногие. Зато после это стало откровением, и тот факт, что я и Дамблдор твердили о том же самом целый год, а министр — замалчивал, очень быстро забылся.
Месяц назад, когда ситуация в стране неуклонно катилась в пропасть и еще никто даже и не думал о возможности резкого поворота войн, многие ли волшебники требовали отставки Фаджа и замены его на более компетентного руководителя? Много ли народу стояло в пикетах и митингах, требуя передать власть Дамблдору или, скажем, Скримджеру? А?
Юноша скривил губы с едва заметной досадой.
— Протестовали единицы, а все остальные только охали и ахали, планировали выезд в другие страны или вообще — готовились принять нового лысого господина. Даже те волшебники-добровольцы, которые сейчас с невероятным усердием несут службу в ДПА — почему они сами не смогли организоваться раньше? Ведь им никто не мешал. А если бы объявился я и призвал всех к формированию отрядов самообороны — наверняка откликнулись бы только те, кто был со мной в «Армии Дамблдора». Зато когда все это начало происходить с подачи Министерства, никого даже не пришлось агитировать, люди пришли сами. Так что Фадж — ширма, но ширма необходимая, существенно ускоряющая достижение цели. А цель у меня одна — не стать героем и не прославиться, а отправить Реддля на тот свет. И на этот раз — уже окончательно.
— Возможно, ты и прав, Гарри, но разве ты не понимаешь, что делая из Министра пусть и картонного, но героя, ты тем самым льешь воду на его мельницу? — возразил юноше Кингсли Шеклболт. — Благодаря тебе после войны Фадж может превратиться в худший вариант себя теперешнего. Раньше противовесом ему служил Альбус Дамблдор, но после случившегося с ним... Корнелиус поймет, что отныне у него развязаны руки, а восторженные массы простят своему спасителю очень многое. И мы получим Фаджа еще более авторитарного, более нетерпимого к инакомыслию, более жадного до власти.
