Их было шестеро. Обвешанных какими-то цепочками, звоночками, крестиками и другим металлическим реквизитом. Если бы кто-то включил рядом с ними мощный электромагнит, то спасения для них не было бы. Но, приклеенные к блестящей поверхности, они все равно не прекратили бы хладнокровно двигать челюстями, перетирая зубами дешевую жвачку.
«Имидж, однако», — подумал я иронично, осознавая в глубине души, что в экстравагантности их вида медленно колышется тяжелая ртуть неведомых мне ощущений. Впрочем, насколько я разбирался в «металлистах», то знал, что такое количество своей бутафории они цепляют лишь во время концертов. Ведь в рыцарских латах трудновато, скажем, ездить в общественном транспорте. А мотоциклов, почти обязательного атрибута этой категории принципиально невзрослого населения, рядом с ними заметно не было.
Мои догадки подтвердил толстяк, запястья которого были перехвачены широкими кожаными ремнями с металлическими шипами, вделанными в них.
— Брось, Михай, — обратился он, отрываясь от бутылки «Бренди-колы» и продираясь голосом сквозь гитарные пассажи «Айрон Меди» к бронзовокожему юноше, чем-то напоминающему улучшенный вариант молодого Мика Джаггера. — На тусню опаздываем. Нам еще полдня аппаратуру настраивать надо.
Михай осторожно поставил на мостовую продолговатый сундучок поддельного «Панасоника», покрытого разнообразнейшими рычажками, ручками и переключателями.
— Подожди, Айк. Это — вопрос идеологии. А ну, подискутируем немного, — и он, словно ледокол, двинулся сквозь толпу, выплюнув жвачку прямо под ноги Мельниченку. Я бросил взгляд на того и с удивлением заметил выражение одобрения, на мгновение мелькнувшее в глазах депутата.
Но развиться этому чувству не дали. К Мельниченку, немного отодвинув меня в сторону, приблизился крепкий парень, у которого была самая короткая из всех возможных стрижек и которого я узнал почти мгновенно. Впрочем — взаимно. Потому что он посмотрел на меня, немного поколебался, однако здороваться не стал. Наклонившись к майору, Юрка Гемонович (кличка — Гегемон, бывший рэкетир и каратист-любитель) что-то тихонько зашептал ему на ухо. Я отвернулся.
А Михай уже протолкался между ротозеев и остановился чуть впереди толпы.
— Эгей, чувырла, бросай иллюзион и поканали с нами. Нам как раз спец по эффектам нужен. Бабло — после тусовки.
