– Это, верно, люди, заклепанные великим царем Александром Македонским, – сказал Мстислав. – Вот что говорит о них Мефодий Патарский.
И Мстислав, много читавший, а к тому же обладавший прекрасной памятью, начал цитировать наизусть:
«Царь Александр Македонский дошел в восточные страны до моря, до так называемого Солнечного места, и увидел там людей из племени Иафетова, и нечистоту их тоже увидел: ели они всякую скверну, комаров и мух, кошек, змей, и мертвецов не погребали, но ели их, как и женские выкидыши, и скотов всяких. Видя это, Александр боялся, как бы не умножились они и не осквернили землю, и загнал их в полуночные страны в горы высокие; и по Божьему повелению почти сошлись за ними горы высокие, не сошлись только на двенадцать локтей, и тут сами собой сотворились ворота медные и помазались синклитом; и если захотят ворота эти взять, не смогут и огнем их спалить, ибо свойство у синклита такое: ни огонь его не сожжет, ни железо его не возьмет. В последние дни выйдут восемь колен из пустыни Етривской…» Это те восемь колен, которые бежали в пустыню, когда Гедеон иссек остальные четыре, – добавил Мстислав от себя. – «Выйдут и эти скверные народы, что живут в горах полуночных».
Интересный разговор был внезапно прерван вестью о том, что Олег стоит на Клязьме.
Олег думал, что Мстислав, лишенный войска, убежит из Новгорода. Но к Мстиславу в тот же день пришло все его войско. Мстислав стал перед городом, и не пошел ни Олег на Мстислава, ни Мстислав на Олега. Так они и стояли четыре дня друг против друга.
Мстислав, оценив силы Олега, понимал, что нуждается в подкреплении. И тут к нему пришло известие о том, что отец посылает брата Вячеслава с войском.
Вячеслав появился в четверг после Федорова воскресенья. А в пятницу Олег двинулся к городу, Мстислав же двинулся на него. Он дал половчанину Куную, давно уже находившемуся на новгородской службе и принявшему христианство, стяг своего отца, поставив Кунуя командовать пехотинцами на правом крыле. На Олега голубой стяг с изображением архангела подействовал как красная тряпка на быка. Обе стороны пошли в бой: Олег против Мстислава, его брат Ярослав – против Вячеслава. На реке Колокше новгородцы сошли с коней, воины Олега – тоже, и началась рукопашная. Мстислав стал одолевать, когда же Олег увидел, что Мономахов стяг заходит ему в тыл, – бежал.
Вернувшись в Муром, он оставил там Ярослава с половиной войска, а сам направился к Рязани. Это разделение войска с братом было большой его ошибкой. Он рассчитывал взять Рязань, набрать там воинов и вернуться к Мурому, который, по его расчетам, осаждать пришлось бы довольно долго, но все вышло иначе. Мстислав, подойдя к Мурому, сумел взять город миром, освободил пленных воинов своего погибшего брата и тоже пошел к Рязани. Не дожидаясь Мстислава, Олег выбежал оттуда; Мстислав же и в этот город вошел с миром, присоединив его заодно к владениям своего отца. Из Рязани он послал к Олегу, говоря: «Не убегай никуда, куда можешь, но пошли к великому князю с мольбой не изгонять тебя второй раз из Русской земли. И я пошлю к отцу своему просить за тебя». Олег каялся и обещал сделать так, как советует Мстислав, хотя это было неслыханным унижением – принимать советы от двадцатилетнего крестного сына. Мстислав вернулся в Новгород с чувством исполненного долга.
