– Нас коварно обманули, брат, – говорил ему Ростислав. – Но сила по-прежнему на нашей стороне. Мы должны начать усобицу.
Мономаху очень хотелось последовать совету Ростислава, но тогда он, и без того непопулярный, выглядел бы в глазах народа зачинщиком смуты, а этого он не желал.
И он отрицательно покачал головой.
Между тем к собору подъехал Святополк со своей свитой. Два будущих соперника, давно уже не видевшие друг друга, стали лицом к лицу.
Первым заговорил Мономах:
– Приветствую тебя, Святополк Изяславич. Садись на престол отца моего, ибо прежде это был престол твоего отца.
Мономах, как видим, умел держать удар.
– Приветствую и я тебя, Владимир Всеволодович, – елейным голосом отвечал Святополк. – Ценю твое миролюбие и дружбу и торжественно клянусь отвечать тебе тем же.
Князья, бояре и дружинники спешились и пошли в собор. Мономах и Мстислав чуть задержались.
– Как же так, отец? – спросил Мстислав, чуть не плача. – Ведь великим князем должен был стать ты.
– Стало быть, так угодно Богу, сынок, – ответил Мономах, потрепав Мстислава по русым волосам. – И потом, – добавил он чуть погодя, – наше дело еще не проиграно.
Святополк был торжественно введен в Софийский собор, и все, включая Мономаха, принесли ему присягу верности.
– Ты – князь наш, где увидим твой стяг, там и будем с тобой! – выкрикнул кто-то из великокняжеских дружинников.
Никто не знал, что для Руси наступают двадцать тяжелых лет.
В те времена окрестности Тьмутаракани, самого дальнего города Киевской Руси, кишели шайками разбойников. Одна из таких шаек ночью поджидала того, кто осмелился бы в поздний час проехать по дороге, ведущей в город.
Наконец на дороге показались два всадника. Оба они были высоки и широки в плечах, особенно тот, что ехал слева. Завидев разбойников, он наклонился к своему спутнику:
– Ну что, Борей, боишься?
– Я ничего не боюсь, князь, – спокойно ответил тот.
Всадники поравнялись с разбойниками.
– Здорово, добры молодцы! – приветствовал их атаман. – Сами отдадите добро или помочь?
– А вы, братцы, знаете, кто я такой? – вопросом ответил всадник, ехавший слева.
– Уж не великий ли князь? – ехидно спросил кто-то.
– А ты не так далек от правды, – серьезно ответил всадник. – Я князь Олег Святославич, и это я должен сейчас сидеть на киевском златом престоле.
– Да что ты врешь?! – возмутился атаман. – Всякому известно, что князь Олег в плену у греков.
– Как видишь, уже не в плену, – сказал всадник.
Тут только разбойники обратили внимание на то, что у всадника не было бороды, а были одни лишь светлые густые усы. Такие же усы (и тоже без бороды) носил, по слухам, покойный князь Святослав.
