– На данный момент нам известно, что из пивной трубочист покатил свою тележку через дорогу на Нортальт-авеню. Как вы помните, стоял густой туман, но Хэрриет Уимпол, живущая напротив в доме номер 49, видела, как Кланторп, в домашнем халате, расхаживает у себя в гостиной и курит сигарету. Времени было около одиннадцати. Лок, должно быть, прокрался в сад через боковую калитку, а затем проник в кабинет, сломав дверной замок. Но хозяину удалось застать вора на месте преступления, поскольку тот, судя по повреждениям замка и щеколды, не мог действовать бесшумно. В возникшей схватке трубочист убил старика. Затем он погрузил тело и посуду в тележку, вышел тем же путем и где-то их спрятал. Наверное, на одной из садовых делянок поблизости…
– Прошу прощения, – перебил инспектора мой друг. – Но стена в дальнем конце сада запачкана кровью. А за стеной я нашел вот это! – Он вынул из кармана и показал нам вторую оловянную пуговицу – точь-в-точь такую же, что и первая.
– Вы меня разочаровываете, мистер Холмс, – вздохнул Браун. – Невдалеке высокая железнодорожная насыпь, а за насыпью – жилые дома. Одному человеку ни за что не удалось бы переправить тело и посуду через стену и дальше.
– А что, если у него был сообщник?
– Как бы там ни было, Альберт Лок заслуживает виселицы, – самоуверенно заявил Браун. – Не кто иной, как комендант Пентонвильской тюрьмы рассказал мне, что две недели назад, когда его доставили, он был в грязном пальто по колено, на котором не хватало двух пуговиц.
Поскольку в прошлом мне уже доводилось сопровождать Холмса в эту тюрьму, я знал, насколько это безрадостное место и что редкому узнику удается покинуть ее стены. Пока кеб вез нас по Каледониан-Роуд, я невольно жалел Альберта Лока, для которого, виновен он или нет, Шерлок Холмс оставался последней надеждой. Солидные улики, собранные против него полицией, и тот факт, что компания убитого Кланторпа пользовалась услугами королевского адвоката сэра Чарльза Биддлингтона, не прибавляли трубочисту шансов на спасение. Скорее они равнялись шансам слепого и однорукого инвалида попасть из винтовки в яблочко.
После кратких переговоров с комендантом тюрьмы нас проводили в камеру, где содержался Альберт Лок.
Когда мы вошли, трубочист понуро сидел на грубой деревянной скамье, опустив голову и теребя рукав полосатой куртки. На столе перед ним стоял нетронутый обед – суп и картофель. Видно было, что он совсем пал духом.
– Я скажу вам, господа из Линкольн-Инн, что говорю всем: я ни в чем не виноват, – устало произнес Альберт Лок. – Я никого не убивал, и меня вздернут за преступление, которого я не совершал.
