Спектакль кончается репликой:
— Белые разбиты наголову! Ура-а-а […]
Под непомерной тяжестью восторга стонал пол, с театра готова была сорваться крыша.
В 1933 году Артем Веселый писал:
Я люблю театр, но мало его знаю, хоть и начал свою литературную карьеру с театра. […]
По-моему, интересной можно считать ту пьесу, которую хочется смотреть раз десять. Такой пьесой для меня является «Блоха» во II МХАТ'е[58]. А многие современные пьесы и один раз смотреть трудно из-за их крайней схематичности… Я сам бывший матрос, и хорошо чувствую, насколько фальшивы все эти «братишечки» в растерзанном виде и пулеметный огонь в публику. […]
И вот десять лет спустя, после ломовых трудов над романами «Гуляй Волга» и «Россия, кровью умытая», я хочу снова возвратиться к драматургии. Я написал одну историческую пьесу по роману «Гуляй Волга» и вторую, которая еще не закончена, из эпохи гражданской войны, рисующую революционное подполье в тылу у Деникина[59].
Пьеса «Гуляй Волга» мне не совсем удалась. По отзывам работников театра, ее основные ошибки в отсутствии спирального, единого сквозного действия, в раздробленности характеров.
Театр упрекает меня и за то, что в пьесе нет женских ролей, и половина коллектива театра обречена на бездействие действующих лиц… […]
Нам нужна комедия, настоящая комедия, как вполне заслуженный отдых от длительной напряженной и героической борьбы. Недавно я приехал с Урала. Мне приходилось разговаривать с режиссерами, и они рассказывали мне, какой успех на новостройках, среди рабочих, имеют комедии. Рабочий приходит в театр с митинга, с производственного совещания, и когда те же самые речи, те же слова, что он слышал там, несутся со сцены, ему становится невмоготу.
Еще в 1926–1927 году я задумал комедию из жизни русской поэтической богемы «Притон страстей». Может быть, осенью я за нее возьмусь.
Этот замысел осуществлен не был, но Артем Веселый не бросал драматургию. В его архиве хранится машинопись радиопьесы «Вольница». К ней приложен лист, на котором рукой Артема написано:
Принята радиотеатром в мае 1933. Осчастливлены ли слушатели, или рукопись осталась лежать во тьме канцелярских столов — не ведаю. Конец, по настоянию цензуры, мною немного переделан >4.
Летом 1936 года Артема Веселого пригласили в Ашхабад писать сценарий о борьбе с басмачеством.
В архиве отца мы нашли план и наброски к сценарию «Закаспийский фронт», один из вариантов которого «Мир будет наш». Рукопись под таким названием была изъята при аресте Артема Веселого.
