— Говори, — кивнула Гутя, внезапно почувствовав, что из форточки дует. Она поежилась. Под окнами завизжали тормоза, она поморщилась, метнула взгляд на окно. Удивилась, оно совсем темное. Значит, они долго сидят за столом. Но она все еще не узнала главного. Августа нетерпеливо посмотрела на бабушку.
— Она послала проклятие не только мне, — сказала Тамара Игнатьевна.
— А кому еще? — подталкивала Гутя, хотя уже догадалась сама.
— Моим детям и внукам.
— Ох! — с нарочитой насмешкой выдохнула Гутя. — Надо же. Вот почему мы такие невезучие.
— Трудно поверить, но с тех пор не везло ни мне, ни твоей матери. Даже тебе.
Гутя, стараясь победить легкое волнение, посмотрела на бабушку.
— Неправда. Про меня — неправда, — заявила она.
— Перечислить, в чем тебе не повезло? — спросила Тамара Игнатьевна. — Муж погиб, работа случайная…
— У меня был прекрасный муж, у меня… я хорошо зарабатываю. А замечательный сын, прекрасная бабушка? Красивая мать. Мало тебе? — перечисляла Гутя.
— У-у… — засмеялась бабушка. — А теперь еще Тимоша, которого ты с такой страстью гонишь из дома.
Гутя махнула рукой, подалась к столу, взяла вилку и прицелилась в кусочек картошки.
— Ты на самом деле веришь в эту ерунду? — тихо спросила она.
Тамара Игнатьевна пожала плечами:
— Что-то есть во всем этом.
— А потом? Ты встречала ее? Что-то слышала о ней? О твоей… предсказательнице?
— Нет. Я… знаешь… я боялась узнавать о ней.
— Я слышала, что тот, кто проклинает, сам здорово поплатится, — сказала Гутя. — Давай найдем и проверим? — Гутя впилась глазами в Тамару Игнатьевну.
— Дорогуша, ты хочешь, чтобы мы жили в постоянном поиске? Мы уже ищем хозяев хомяка, чтобы найти их, придется поставить на уши полгорода. А чтобы отыскать мою дипломницу — поднимем полстраны? Кстати, ты меня сегодня удивила.
— Надеюсь, приятно? — Гутя похрустела лисичкой и улыбнулась от удовольствия. — Чем же?
— Не потребовала отчета по розыску Тимошиных хозяев.
— Я забыла потребовать. — Гутя засмеялась. — Похоже, хомяк будет жить у нас до конца дней. Это ведь три года, не меньше?
— Ты плохо думаешь о нас с Петрушей. — Тамара Игнатьевна поморщилась. — Обидно. Обещаю, не мы проводим его в последний путь.
— Хорошо бы, — кивнула Гутя.
— Итак, я тебе рассказала, теперь ты, — заявила Тамара Игнатьевна.
— У меня… все не такое мистическое, — сказала Гутя. — У меня просто. Но придется начать…
— Лучше с самого начала, — перебила ее Тамара Игнатьевна.
— Гм, тогда с лета!
Тамара Игнатьевна всплеснула руками.
