Я смогла собраться и заговорить, хотя мой голос походил на писклявый голос Микки Мауса. — Он мёртв? Он действительно мёртв?
Вампир посмотрел на обезглавленный труп. — Да, — сказал он. — Он определённо мёртв. — Он прочистил горло. — Тебе должно быть интересно, кто я.
Мои ноги больше не хотели меня держать. Я резко села. — Что… что стало с другим парнем?
— Считаю, он убежал, и это понятно. Итак, меня зовут…
— О Боже, он убежал? — Даже несмотря на то, что мне не нужно было дышать, я начала учащённо дышать. — Он вернётся?
— Нет, — твёрдо сказал вампир, поймав мои руки и сжав их между своими. — Потому что я не позволю ему. Я здесь, чтобы защищать тебя.
Я посмотрела на него, потом вниз на труп, и снова на него.
— Ах… — Он казался слегка смущённым. — Я также могу помочь тебе избавиться от тела?
— Хорошо, — сказала я, всё ещё чувствуя себя немного шокированной. — Ты довольно полезен. Э. Так кто ты?
Он отпустил мои руки и встал, прочистив горло снова. — При жизни, я был графом Эбеном Бельфлером. Теперь я просто Эбен де Сангвин. Он низко поклонился, отодвигая назад полы своего длинного чёрного фрака с таким изяществом, как будто это был его обычный наряд. — Был бы рад, если бы вы звали меня Эбон. Я пришёл, чтобы отвести тебя домой.
Лучшее, что я смогла произнести было сердечное — Да? — Я пропустила последние две минуты разговора, продолжая думать об этом ужасном переломе, которые совершили мои руки.
— Я должен принести свои самые искренние извинения от всей души, что потребовалось так много времени, чтобы прислать одного из представителей Кровной линии поприветствовать тебя, — сказал Эбон, как-то умудряясь выделять голосом заглавные слова. — Должен признаться, мы не были готовы к вашему обращению — и снова я услышала заглавное слово на своём месте — Но могу вас заверить, что вы будете бесценной жемчужиной среди нас. А теперь, моя дорогая, нам надо торопиться. Его лицо стало серьёзным, и он протянул мне свою длинную руку с белыми пальцами. — Здесь не безопасно. Как вы уже поняли, охотники приближаются. Я буду защищать вас ценой своей жизни, но не смогу долго защищать вас здесь. Вы должны идти.
Я пыталась заставить мой мозг сконцентрироваться. — Идти… с вами? Куда?
— В ваш настоящий дом, — сказал он — и вдруг его лицо оказалось в нескольких сантиметрах от моего. Я замерла, парализованная его бледно-голубыми глазами, такими же ясными и холодными, как свет в сердце ледника. — Идём, Ханти, — прошептал он, превратив моё ненавистное имя во что-то красивое и дикое. — Я жажду тебя обучить. Показать тебе, кто ты, и той мощью, которой ты станешь. Время тебе всё узнать.
