— Привет, Элиза, а Роланд дома?
— Наверху в своей комнате. Хочешь подняться к нему?
Ее голос звучал ровно и бесстрастно, и улыбка Лестера испарилась, как только он увидел ее безжизненное лицо. Нахмурившись, он резко спросил:
— Какая у него комната? Та же, что и раньше?
Элиза снова кивнула, и он бегом устремился вверх по лестнице. Она последовала за ним и зашла в свою спальню. Следующие полчаса она слушала их возбужденные голоса и бесшабашный смех с такой сильной завистью, что это ее напугало.
Раньше она никогда не ощущала потребности в компании друзей. По природе она была склонна к одиночеству, унаследовав эту черту от отца. Она всегда чувствовала дистанцию между собой и другими девочками своего возраста. Внутри ее что-то препятствовало свободному обмену мыслями и словами, смеху, который, казалось, был существенной частью жизни ее сверстниц. А теперь, как только в ее жизни вновь появился Лестер Кингс, все начало меняться. И эта мысль наполнила ее страхом — и дурными предчувствиями.
Элиза вздохнула и сказала себе, что это глупо. Она собиралась послушать пластинки, но теперь настроение исчезло. Вместо этого она сидела и смотрела в окно, наблюдая, как ее отец работает в саду и как голые ветки яблонь, все еще порабощенные парализующей дланью зимы, окоченело качаются на ветру. Ее эмоции были как эти застывшие ветки, их рост и цветение сдерживались жестким самоконтролем, которым она их стиснула и не отпускала ни на минуту. Внутри у нее была такая же мертвая зима, и если там и были какие-нибудь почки, которые могли бы позже распуститься, то она их не замечала.
Дверь комнаты Роланда открылась. Он крикнул:
— Элиза, ты у себя? — Потом постучался и вошел, Лестер шагал за ним по пятам. — Мы идем гулять. Пойдешь с нами?
— А куда?
— В твой любимый лесок рядом с Дауэс-Холл.
— Ладно, сейчас, только соберусь.
— Я так и знал, что ты согласишься. Я же тебе сказал, Лестер, видишь? Она обожает это место.
Роланд вышел, Элиза взяла с туалетного столика расческу и пробежалась по волосам. Лестер молча стоял, прислонившись к стене, и наблюдал за девушкой. Ей хотелось, чтобы он вышел. Она слегка припудрила щеки и быстро отвернулась от своего отражения. Ей было бы легче, если бы он болтал, может, даже подшучивал над ней — что угодно, только бы не стоял так, беспощадно препарируя ее взглядом.
Ее куртка висела в шкафу, Элиза полезла за ней, и ей захотелось спрятаться там, пока Лестер не уйдет. Она обернулась к нему и резко спросила:
