— Так вы не сантехник? — до меня только сейчас что-то начало доходить.
— Твою мать, — бросил в сторону молодой человек. — Извините, мадам, сорвалось! Но где я и где сантехник?
— Вы тут, — я чувствовала себя просто обязанной помочь ему с ориентацией в пространстве. — А где сантехник, не знаю.
— А вы, значит, сантехника ждете? — осведомился парень.
— Да нет.
— Тогда ничего не понимаю.
Я в свою очередь мало что соображала, кроме одного: пора ретироваться. Еще немного, и молодой человек запросто мог убить меня.
— За это точно уплачено? — с трудом удерживая большую корзину, задала я последний вопрос.
— Точнее некуда.
Едва он это произнес, я захлопнула дверь. Он тоже не задержался. Я услышала удаляющийся топот его ног.
— Глафира, куда вы исчезли? — донесся до меня из гостиной голос хозяина.
Войдя, я опустила на журнальный столик свою тяжеленную ношу и строго осведомилась:
— Ваша работа?
— Ничего себе, благодарность! — воскликнул он. — Я, раненый, старался, заказывал, хотел соблюсти традиции…
— А я его…
Договорить я не смогла. Меня скосил истерический хохот. Никита явно ничего не понял. Такой реакции на букет он никак не ожидал.
— Глафира, в чем дело?
Какое-то время я лишь отмахивалась, продолжая стонать от смеха. У меня даже слезы из глаз потекли. Потом, кое-как взяв себя в руки, я изложила ему историю с посыльным. Теперь уже начал хохотать Туров.
— Представляю, что подумал этот парень! — стонал он. — Ужас какой! Бедняга! Поющий сантехник! Ха-ха-ха!
Смеялся он так заразительно, что я опять сломалась. Некоторое время мы стонали хором. Причем, если один успокаивался, то стоило посмотреть на другого, как все начиналось снова. Наконец я спросила:
— Слушайте, Никита, а зачем вы заказали такую пошлятину?
Он насторожился.
— Вам не понравились цветы?
— Нет, цветы замечательные. Однако корзина в сочетании с жестоким романсом мне показалась некоторым перебором. А вам?
— Мне, в общем, тоже, — признался он. — Но они так активно навязывали мне эту услугу, что я согласился. Решил: пусть студент подработает, а мы с вами потом посмеемся. У вас-то с чувством юмора полный порядок.
— Так он еще и студент?
— Меня в этом твердо заверили. Он учится… сейчас вспомню… А! На вокальном факультете Музыкальной академии имени Гнесиных, а в цветочной фирме подрабатывает. Вот станет потом звездой вроде Хворостовского, а вы будете вспоминать, как он вам персонально пел, стоя на лестничной площадке.
— А я при этом думала, что он своим пением прочищает ваш унитаз!
