На этот раз канцлер был без обычного эскорта гвардейцев, исключительно в сопровождении своей помощницы Сэи Тария — миниатюрной женщины с раскосыми глазами и кожей цвета спелого зерна. Одета Сэи Тария была в подобающие случаю темно-красные одежды.
Как это принято на Корусканте, слухи начали циркулировать еще до того, как Валорум успел занять свое место. Но верховный канцлер давно привык к инсинуациям. И дело здесь было не только в его аристократическом воспитании, а еще и в том, что практический каждый сенатор, независимо от семейного положения, имел привычку появляться на публике с молодой привлекательной спутницей или спутником Валорум милостиво взмахнул рукой и снисходительно наклонил голову. Прежде чем опуститься в кресло, он снова поклонился. Второй поклон адресовался сидящим в частной ложе напротив.
Дюжина зажиточных гостей в ложе, которую канцлер удостоил такого внимания, поклонилась в ответ и осталась стоять, пока Сэи Тария не заняла своего кресла. Между прочим, со стороны владельца ложи это был немалый подвиг: сенатор Орн Фрие Таа так раздобрел за время пребывания на Корусканте, что меньше чем на трех стульях, не умещался.
Таа был тви'лекк рутианского происхождения — с лазоревой кожей, необъятной физиономией и двойным подбородком размером в пищевой мешок банты. Его заплывшие жиром головные щупальца, словно обожравшиеся змеи, свисали на пухлую грудь. Из его парадного плаща можно было бы выкроить парочку шатров. Его спутница бросалась в глаза не меньше — задрапированная в шелка сексапильная краснокожая летанская тви'лекка.
Таа входил в состав комитета финансов. После того как Рилоту, родине Таа, специализирующейся на пряностях, было несколько раз подряд отказано в статусе повышенного благоприятствования, Таа стал открыто выступать против Валорума.
Среди гостей в ложе Таа присутствовали: Тоонбук Тоора, Пассель Аргенте, Эдсель Бар Ганэ, Палпатин и два его референта — Кинман Дориана и Сате Пестаж.
— Знаете, почему Валорум так любит ходить в оперу? — спросил Таа на общегалактическом. — Потому что это единственное место на Корусканте, где ему все аплодируют, — выплюнул он.
— И здесь от него немного больше проку, чем в Сенате, — поддержала тему Тоора. — Он всего лишь просматривает протоколы заседаний и изображает заинтересованность.
Она была баснословно богата, эта покрытая шерстью двуногая особа с тройным подбородком, глазами-бусинками, носом-пуговкой и костяным гребнем на макушке.
