Очень довольная новым планом, Люся вскочила с постели и принялась за дело. Она достала Николкину простыню, сложила ее вчетверо и принялась шить мешок для посылки. «Только бы успеть до их возвращения, — думала Люся, — а то опять Костя скажет что-нибудь такое, что руки опустятся. Он это умеет».
Но дело подвигалось бойко, а Костя с Николкой не спешили возвращаться. Люся отобрала целую груду вещей: простыни, плащи, теплую кофточку (зачем она на юге, теплая кофточка!) и еще кое-что. Свернув вещи в тугой рулон, она засунула их в приготовленный мешок и помчалась на почту.
Вышло очень удачно: никого не было сдавать посылки, и Люся сразу сбагрила свой тючок. Когда она возвращалась домой, навстречу попалась почтовая машина. Сейчас она заберет ее посылку, и все будет в порядке. Нет людей, которые не делают ошибок. Но надо уметь вовремя их исправить!
Люся забежала по дороге в магазин. Удачи, как и неприятности, ходят чередой. В магазине продавали отличных битых кур. И в очереди было всего человек пять. Люся представила себе, как Костя и Николка будут довольны, когда она сварит на обед курицу, и попросила самую большую.
Люся палила на керосинке курицу, беззаботно напевая: «Давай никогда не ссориться, никогда, никогда». Аккомпанементом служил уже привычный шум моря. Но вдруг к морскому гулу присоединился какой-то новый шум. Люся сначала не поняла, откуда он. Она перестала петь и прислушалась.
Дождь.
Это шумел дождь!
А она отправила плащи.
Люся в растерянности так долго палила курицу, что она получилась копченая.
И тут с хохотом прибежали изрядно промокшие Костя с Николкой.
Кончился день, а дождь не думал кончаться. Он лил равномерно, неутомимо, стучал по крыше, барабанил по стеклам, стекал по веткам деревьев, пузырями подпрыгивал в лужах. Шумел дождь, и шумело море, и казалось, что это длится уже много дней и ночей, а солнце на ясном небе, сухой песок и спокойная синь морская — все это было давным-давно.
Вечером Люся ничего не сказала Косте про посылку, только держалась молчаливее обычного и рано легла спать. Костя приписал ее хмурое настроение дурной погоде. За обедом он неумеренно хвалил Люсино кулинарное искусство, но она оборвала его:
— Брось ты! Никакого не надо искусства, чтобы сварить курицу.
— Ну, чего ты дуешься? — сказал Костя. — Не будет же он лить вечно. И вообще глупо сердиться на дождь.
— Я не сержусь, отстань, — отбрыкнулась Люся.
— Мама, можно я побегаю босиком под дождем? — спросил Николка.
