Александр стоял посреди парка и угрюмо смотрел на белок, которые покачивались на ветках невысокой сосны и, видимо, размышляли, безопасно ли будет спуститься к этому неподвижному человеку, а главное, удастся ли получить от него какую-нибудь еду. В парке замка Хайлигенберг было очень много белок. Только не рыжих, а серых. И много бурундуков с пятью полосками на спинках. Сам парк был до такой степени ухожен и расчищен, что чудилось, здесь всякая случайно залетевшая муха должна испугаться и умчаться прочь, а вот белки и бурундуки почему-то смело забегали сюда из соседнего леса. Видимо, год выдался неурожайным на орехи, а здесь вон сколько лещины, да и сосны и кедры усыпаны шишками, и люди подкармливают зверушек…
За спиной раздался хруст, и Александр резко обернулся. Невысокая женская фигурка замерла у сосны.
Это была Дагмар.
– Прошу меня извинить, – тихо сказала она. – Я увидела вас и хотела уйти, но шишка… понимаете, она хрустнула.
Она чуть приподняла подол своего траурного платья и мыском черной туфельки выкатила вперед сухую еловую шишку. Александр вдруг вспомнил, как они с Никсой рассматривали фотографическую карточку Дагмар, и он сказал брату: «Может, она нарочно велела собаке лечь на подол, чтобы ножку не было видно». Или не это сказал, но нечто подобное. Или не сказал, а только подумал. Теперь не вспомнить.
Никсы уже нет. Дагмар… глупо было так невзлюбить ее, как Саша не любил ее раньше. Теперь она похожа на маленькую испуганную белочку. На нее жалко смотреть. Хочется взять ее в ладони и подышать на склоненную теплую головку. Только она не пойдет в руки. Вот… сказала же, что увидела его и хотела уйти.
Почему? Смотреть на него противно? Чувствовала его былую неприязнь? Но теперь же от этой неприязни ничего не осталось. Рядом с умирающим Никсой они сидели рядом, а смерть дорогого человека уничтожает все мелкое и мелочное. А уж после того, как Никса вдруг соединил своими слабеющими руками их с Дагмар руки, у Александра в душе что-то перевернулось.
Что означал тот жест? В те мгновения, когда Саша не оплакивал брата и не думал с непреходящим ужасом о своем будущем – готовиться к роли престолонаследника, – он постоянно пытался разгадать смысл последней, не высказанной словами, но явно обозначенной воли Никсы. Одно из двух: или он хотел уничтожить даже тень неприязни Саши к Дагмар, желал видеть их друзьями, или намекал, что младшему придется не только занять место старшего на престоле, но и посадить рядом с собой женщину, которая была предназначена ему, а теперь осталась ничьей.
