— Что ты имеешь в виду? — Озабоченно спросил наставник.
— Я долго думал над тем, что могло произойти во время того злополучного ритуала и никак не находил ответа. Вырвавшийся из пентаграммы демон должен был уничтожить всех и уйти. Сам же знаешь, им не нравится в нашем мире почему-то. Но он сохранил жизнь моему сыну. Допустим, что Макс смог удержать щит, а демон просто не стал с ним возиться… Допустим. Однако, как объяснить яркую печать Хель, которая даже спустя столько часов чувствуется? Не понимаю.
— Кстати, а что он сказал? Объяснил что-нибудь?
— Нет, — покачал головой Годриг. — Говорит о том, что ничего не помнит и честно-честно смотрит прямо в глаза немигающим взглядом. Причем взгляд так и не отвел. Мне показалось, что он вообще не испытывает затруднений в том, чтобы держаться. Никогда такого не было. Сам знаешь, Макс и в глаза-то редко смотрит. Вечно бегающий взгляд. А тут — спокойный, твердый и уверенный. Будто это он хозяин положения, а я так — мимо проходил.
— Странно…
— То-то и оно.
— Хм… А что по ощущениям? Как он их описал?
— Говорит, что словно с него тело сняли, вываляли в песке и снова одели. Все болит и зудит.
— Оу… никогда про такой эффект при магическом истощении не слышал.
— И я, — покачал головой Годриг. — Мне кажется, что Макс вчера умер…
— Демоны в нашем мире стараются не задерживаться, — наклонив голову отметил Хайме.
— А если его туда Хель загнала?
— То не нам это оспаривать… В любом случае, у парня серьезное потрясение. Он вполне мог радикально измениться. Сам же знаешь, как люди нередко меняются люди после первого нормального сражения. А тут смертельная опасность, близость демона и самой Хель. При таком букете и свихнуться несложно. Кроме того, не забывай о том, что вы с сыном темные маги, а потому Хель могла и прогонять демона. То есть, своей жизнью он вполне может быть обязан Богине.
— Так то оно так, — покивал Годриг, — но все равно мне несколько не по себе. У него совсем другой взгляд…
— Ой, папа, — вмешалась сестра, — а давай я завтра его навещу? Поболтаем. Заодно выясню, что он помнит из прошлой жизни. Ведь если в Макса действительно демон вселился, то он вряд ли знает наши с братом секреты.
— Это не рискованно? — Спросил Годриг Хайме.
— Думаю, что нет. Если бы демон хотел, то он уже проявился. Вы же знаете их манеру поведения — всех, кроме себе подобных, считают грязью под ногами. Тут даже играть особенно не получится. Слишком сильно презрение выпирает.
