— Пастух, бери еще одну! Давай!
Олег и альбинос теперь подбросили тарелки почти одновременно, причем не сговариваясь, швырнули их в разные стороны. Между выстрелом, щелчком затвора и новым выстрелом, казалось, не прошло и доли секунды — все это Хижняк проделал в одном непрерывном движении. Обе тарелки разлетелись, находясь еще в воздухе.
— Ну? — Виктор азартно взглянул на Воронова. — Готов?
Изо всех сил изображая равнодушие, Володя хлопнул в ладоши. Поняв его правильно, Хижняк бросил ему ружье, тот ловко поймал, зачем-то погладил приклад, вскинул, проверяя прицел, поводил над головой, выискивая некую невидимую точку в небе, а потом передернул затвор.
— Помоги парням, — попросил он Хижняка.
— В смысле? — Виктор не играл — он действительно не понял, что от него требуется.
— Кидайте втроем, сразу, по сигналу, — пояснил Воронов.
— Ништяк! — Предвкушая зрелище, Лещ даже присвистнул. — Тут, Ворон, или ответишь, или сдуешься!
— Или тебя сдую, — беззлобно парировал Володя и призывно взглянул на Хижняка. — Ну, кому стоим?
Переглянувшись, Виктор, альбинос и Пастух взяли по новой тарелке.
— Готовы? — Воронов держал ружье на вытянутых вниз руках. — ДАВАЙ!
Три круглые плоские мишени взлетели над головами. Бросок вышел недружным и несинхронным, тарелки разлетелись хаотично.
Одновременно с бросками Воронов вскинул «бригант». Ствол был нацелен в тарелку, брошенную с левого края.
Она же разлетелась первой, вторую пуля сбила в падении, третью догнала сантиметрах в двадцати от земли, не больше. Лещ не сдержал восторженного крика:
— О как! Урыли тебя, командир? Отвечать будешь, а? Виктор выдержал небольшую паузу, дав всем насладиться победой: Воронову — своей, остальным — чужой.
— Нормально, — проговорил наконец. — Примерно это и хотел увидеть. Потом расскажешь, Вова, где и как ты этому научился.
— Он платные уроки дает! — влез Лещ.
— Понял. Ты первый на очереди. Я за тобой. — Виктор полушутя поднял руки вверх. — Все молодцы, продолжим завтра. А пока заканчивайте с оружием и гильзы соберите.
Тестировать подобным образом Пастуха он решил позже. Для этого нужен удобный случай, как сейчас с Вороновым, чтобы процесс проверки не выглядел слишком уж нарочитым.
— Когда?
— Завтра утром.
— Я знаю, что завтра утром вы уезжаете. Я спрашиваю, когда ты вернешься обратно.
Виктор велел свернуть лагерь в горах еще днем, и этот вечер группа должна была провести в Бахчисарае. Он понимал: Марина хочет, чтобы он остался сегодня с ней. В ее глазах читалось ожидание чего-то страшного, нехорошего, какой-то неудачи, причем не только глаза, а все естество любимой женщины жило предчувствием непоправимого — так было всегда, когда Хижняк куда-то собирался. Он много раз объяснял: с тем, кого любят и ждут, ничего страшного не случится, такая примета была на всех без исключения войнах.
