«Теперь я тоже буду фанатом душа!»
Но «непонятки» на этом не закончились. Откровенно говоря, хотелось бы выяснить еще хотя бы два животрепещущих вопроса. Для начала.
— А у вас считается нормальной такая частая… эээ… потребность в Теге? — белокожий, планировавший вставить питательную трубку в рот, обреченно застонал, снова поворачиваясь ко мне.
— За что это именно мне?! — обращаясь в никуда, вздохнул он, но все же ответил. — В космосе — да. Дома Теге используются реже.
Уточнить почему, я не решилась, но, видимо, выражение моего лица сказало ему обо всем.
— За пределами планеты другой радиоактивный фон — значительно выше. Нам его трудно переносить, ощущается угнетение всех жизненных процессов. Поэтому в пищу добавляются специальные компоненты, они сглаживают это воздействие. Вот их побочный эффект выражается в повышенной возбудимости. Но и с этим научились справляться: все члены космических групп обязательно берут с собой личных Теге.
И чтобы я не успела спросить что-то еще, белокожий поспешно воткнул мне в рот другую трубку. Пришлось смиренно есть, хотя чувства голода не ощущалось. И пусть кто-то посмеет сказать, что я не послушная Теге! А спросить хотелось еще о многом. Хоть бы удалось прояснить один вопрос! И сейчас.
Все четверть часа, что мы питались, я мысленно настраивалась на этот вопрос. Вернее, на варианты ответов.
— А если я смогу тебе доказать, что лучше меня Теге не найти, ты имеешь право не обменивать меня на другую? — стоило трубкам выскользнуть из наших губ, как я буквально протараторила самый важный вопрос, боясь поднять взгляд на белокожего.
Со стороны мужчины донесся отчетливый скрип зубов!
— Теге шутит? — он явно злился. — Я устаю за время дежурства, а она не позволяет мне отдохнуть совершенно! Я с нетерпением жду замены: любая будет лучше, потому что она будет молчать! И — да, Теге принадлежит мне и только я решаю, как ею распорядиться — заменить или оставить. Но в данном случае у меня сомнений нет — только замена! Я уже согласен даже без дополнительного дара тебя отдать. Не представляю, откуда твоя душа, но если там все так болтливы — это страшный мир.
Я едва не прыгала от счастья. И неважно, что сейчас он недоволен, главное — я знаю, что теперь все в моих руках. И приложу максимум усилий, чтобы остаться с этим белокожим. Демонстративно зажав ладошками рот, безмолвно пообещала больше его не нервировать. Мой жест был воспринят со скептицизмом, которого он даже не скрывал. Раздраженно махнув рукой на мое спальное место, отошел к одному из крошечных пузырей, высоко висящих и поэтому едва различимых в сизом тумане.
