Тело - Анна Георгиевна Ковальди

— Что вы знаете про опухоли? — бесстрастный тон и быстрый, ничего не выражающий, взгляд врача, оторвавшегося от изучения результатов моего обследования, буквально оборвали мою жизнь.

Как обухом по лбу… Это… не могло случиться со мной, нет! Я всего лишь упала в обморок на работе… Это переутомление, авитаминоз… Что угодно, только не… Но в то же время почувствовала, сердцем поняла по неуловимо подобравшейся позе медика, по затвердевшему овалу лица, не выражающему никаких эмоций, что — да, это действительно случилось. И со мной…

— Не надо начинать издалека, — кажется, губы шепчут вопреки моему желанию, вопреки дикому страху и отчаянию. — Просто скажите мне — это обратимо?

Недолгое молчание, очередной быстрый, прямой и изучающий взгляд и самый страшный ответ на свете:

— Нет. Четвертая стадия. Поражен головной мозг.

А я сходила с ума от мигреней. Вот тебе и болезнь «много читающих барышень». Как глупо и как… поздно. Столько всего еще… Эх! И не жила, и не любила, и счастлива по-настоящему не была. Увязнув в работе, едва успевала отмечать дни в календаре. Дни…

— А сколько… осталось? — страх исчез, просто внезапно поняла, что все — это конец. И он неизбежен, как ни пытайся его отсрочить или отвести. Надо просто это принять.

— Возможно, месяц или два. Мы можем предложить определенную методику. Ситуация уже не операбельна, но есть шанс… — опустив взгляд на бумаги перед собой, все так же отстраненно начал объяснять доктор.

— Нет, — прервала его на полуслове, — спасибо, но не надо. Я не хочу.

И встала.

— Я пойду? — глядя ему в глаза.

— Хорошо, — медик кивнул. — Дома все обдумаете. И — возвращайтесь.

Благодарно кивнув, вышла, зная, что не вернусь. Не хочу провести последние дни в отчаянной и безнадежной агонии.

Куда шла дальше — не осознавала. Не было цели. Её теперь не было в принципе. Да и была ли она когда-нибудь?.. Ноги сами несли куда-то, думать хоть о чем-то, что-то решать — не получалось. Слишком… безнадежным, незначительным казалось все в свете последних новостей. Слово «смерть» — жуткое. Но не тогда, когда речь идет о тебе. Тогда оно такое отчаянное и… пустое?..

Подняв взгляд от асфальта под ногами, поняла, что стою возле реки, на краю обрывистого берега. И я была одна — только бесконечность голубого неба готова была разделить со мной этот миг. Все верно: когда теряются все ориентиры жизненного пути, когда в душе только отчаяние от неспособности что-то изменить, единственным, что не покидает нас, остается надежда. Отчаянная и нелепая. На высшую справедливость, на помощь оттуда, откуда только она и может прийти.