Виктор закаменел на своем стуле. Потом обернулся и несколько секунд изучал багрово-черный прямоугольник.
- Вот оно как... - пробормотал он про себя. - Да уж...
Он встал и повернулся к проему лицом, обхватив себя руками за плечи. Елена с ужасом смотрела на него.
- Пожалуйста... - тихо сказала она. - Не надо. Пожалуйста!
- Я жду, молодой человек, - прогремел доктор. - Вы ведь этого хотели? Так пользуйтесь! Думаете, я буду стоять и ждать здесь до бесконечности?
- Да, вы правы, - руки Виктора безжизненно упали вдоль тела. Извините. Я не ожидал...
Он повернулся к девушке и сделал шаг в ее сторону.
- А если я откажусь? - тихо спросил он. - Ты... пойдешь со мной.
- Да! - та яростно тряхнула головой. - Я... ты... мы вместе...
Виктор протянул руку и осторожно коснулся ее черных как смоль волос, на которых играли отблески свечей.
- Ты красивая, - сказал он. - Не казни себя. Не твоя вина. - Он убрал руку. -Ты привыкнешь.
Мягко развернувшись, он направился к проему.
- Заходишь, садишься на табурет, нажимаешь на большую красную кнопку, сказал доктор ему в спину. - Но если ты хоть чуть-чуть умнее, чем я думаю, то с другой стороны комнаты - выход. Спускаешься на лифте на улицу...
Виктор замер в проеме, потом, не оглядываясь, кивнул.
- Это больно? - напряженно спросил он.
- Что? - удивился доктор. - А... Почем я знаю? Больно, наверное...
Плечи Виктора вздрогнули от невеселого смешка.
- Неважно, - сказал наконец он. - Жить - больнее. Не переживайте, доктор, вы сделали все, что могли. Просто я всегда был тяжелым случаем.
Дверь со скрежетом задвинулась за ним. Доктор стоял в напряженной позе, скрестив руки на груди. Слега прогудело. Трижды вспыхнула маленькая красная лампа.
- Все, - доктор опустился на стул и начал яростно отдирать бороду. Ненавижу этот клей... Не удалось, жаль. Если бы он попал ко мне хотя бы две-три недели назад, с ним можно было бы поработать куда успешнее. Свежий шок в известном плане лечится проще, чем застарелая травма...
Елена, не отрываясь, смотрела на стену морт-камеры. Из ее глаз текли крупные слезы.
- Он... мертв? - спросила она, едва сдерживая рыдания.
- Как моя прабабушка, - мрачно кивнул доктор. Без бороды он выглядел лет на двадцать моложе. - Леночка, милая, право человека на смерть записано в Конституции, о чем ты знаешь не хуже меня. Ты сама выбрала эвтанастику, никто за уши не тянул. Подумай - не стоит ли бросить сразу?
Лена взяла салфетку из вазы и стала промокать слезы. Тушь размазалась, потекла по лицу.
